вооружения. Среди тех складов, что я прибрал, были и продовольственные, тоже передавал обороняющимся Ленинграда. Их сотрудники милиции охраняли. По крайней мере, на два месяца голод от города точно отступил, и это если не считать тех запасов, что я со складов передал. Не заметил, когда рассвет начался. Всю авиацию и аэродромную технику передал двум полкам Балтийского флота. Те серьёзно потрёпаны были, но уже формировали экипажи в подразделения, закрашивали кресты и рисовали красные звёзды на бывшей вражеской технике. Всё вооружение из прошлого мира передал, оно мне без надобности. Все улицы были забиты ящиками с вооружением и боеприпасами. Оказалось, у меня были солидные запасы. Теперь ленинградцы, когда мы прорвём кольцо блокады, сами смогут снабжать другие фронты.
Часам к десяти я закончил. Спать не хотелось, снял сонливость магией, поэтому решил, что пора повоевать лично. Не прощу себе, если не сделаю это. От голода город я уже спас, дефицит вооружения и боеприпаса тоже ликвидировал, так что пора повоевать. Сообщив адъютанту адмирала о своих планах, не стал слушать возражений и просто сбежал, воспользовавшись большой скоростью. Пять минут, и я был на месте. С нашей стороны тоже были окопы, очередная партия бойцов готовилась перебраться на другой берег. Немецкие миномёты и до нас дотягивались – батальонные «Подносы», по разрывам видно. Подхватив ящик с патронами, я быстро перебежал по открытой воде на пятачок и укрылся за порыжевшим корпусом сгоревшего «КВ», который замер всего метрах в двадцати от кромки битого льда. Хм, похоже, его с помощью понтона умудрились переправить, остов разбитого понтона виднелся чуть дальше. Весь лёд на реке был расколот, и пополнение переправлялось на лодках. Тот тут, то там вставали водяные гейзеры – миномётный обстрел продолжался.
Осмотревшись с двух сторон танка, я свистнул бойцу, что укрывался в небольшом окопе метрах в тридцати от «КВ». Каска повернулась, и на меня взглянули голубые девичьи глаза. Оп-па, как это я не рассмотрел, что это девушка-санинструктор? Да потому, что пользовался обычными глазами, а не магией. Ладно, простим себе такую ошибку. В окопе раненые ожидали эвакуации. Я рассмотрел их через амулет. По-пластунски добрался до окопа, волоча за собой тяжёлый ящик, осмотрел восемь раненых и девушку, что укрывались от обстрела, хотя тут разрывов не было, по реке били и тому берегу. Где-то рядом эти «Подносы» стоят.
– Командир тут где у вас?
– Я командир, – поднял руку один из раненых. – Лейтенант Петров.
– Мне старший командир нужен, что сейчас командует обороной.
– Там дальше, капитан Павлов.
– Ясно, я сейчас вас вылечу. Пара минут.
Достав амулет, я провёл все манипуляции и, несмотря на то что полностью обнулил накопитель среднего исцеления, вылечил всех.
– Вот ящик с патронами, ранений у вас нет, вооружайтесь, и в окопы. Сейчас наступать будем. И ещё, если есть возможность, передайте тем, кто собирается переправляться, чтобы подождали, я уничтожу миномётные батареи, тогда можно будет.
– Подождите! – воскликнул Петров. – Так вы тот самый маг, о котором столько слухов ходит?
– Быстро слухи расползлись, – хмыкнул я себе под нос. – Я и есть. Всё, теперь сами.
Я пробежался немного дальше, а вся восьмёрка, вооружившись – оружие вокруг имелось, где разбросано было, где аккуратно сложено, с ящиком патронов последовали за мной. Девчонка тоже. Найти капитана Павлова труда не составило, он в КП сидел у разбитого телефона, пытался сам себе завязать бинт на левой кисти, помогая зубами. Под ногами хрипел пробитыми лёгкими боец, видимо телеграфист или вестовой. Отходил уже. Достав второй амулет среднего исцеления с полным накопителем, вылечил тяжелораненого – больше половины заряда ушло, ну и капитана подлечил. Тот сразу понял, кто я, кивнул, узнав, что скоро ещё восемь бойцов подползут, и уточнил, что я собираюсь делать и как он со своими бойцами сможет мне помочь.
– Вот уж чего делать не нужно, так это мне помогать. Значит, слушайте сюда. Сейчас тут появится железная бронированная громадина. Это мой танк, я его буду испытывать. Как закончу, думаю, немцев живых перед вами не останется на многие километры, вызывайте с той стороны подкрепление и спокойно занимайте позиции, собирая трофеи. Двинете вперёд после сигнальной ракеты. Будет синяя, не ошибётесь. Всё, счастливо.
– И тебе, парень, – кивнул капитан.
Он пошёл встречать вылеченных, а вестового, что до этого лежал под ногами и после лечения навернул банку тушёнки, отправил по позициям, собирать бойцов. Я же отошёл в сторону – немецкий пулемётчик меня засёк и дал очередь, амулет отразил пули – и, достав один из шести танков, нырнул в люк. Добравшись до места командира экипажа, он же пульт оператора-универсала, проверил все системы и двинул вперёд. Почти сразу оборудование обнаружения противника запестрило многочисленными точками. По мне стреляли все кому не лень.
– Ой, как вас много-то, – пробормотал я. – Так, эти «МГ» крупняком накроем, ту пушечку зениткой снимем, потом, как метлой, по окопам гранатами пройдёмся… Да тут целый взвод отбегает, дадим серией гранатомётом тандемным… ох, как клочки в разные стороны полетели!
Это говорил я спокойно, а смена прицела с одной цели на другую и задействование разнообразного вооружения происходили в доли секунды. Со стороны казалось, что танк как огнём объят, все его огневые точки палили. И честно скажу, всё что было в километре от него, старалось покинуть эту зону или умирало. Что печалило, двигаться приходилось медленно, мог и быстрее, но тогда недобитков пропущу, а я этого не хотел. Аппаратура поиска биологических объектов на танке была великолепной, даже раненых, упавших на дно полузасыпанных окопов, показывала, чтобы можно было добить. Я никого не оставлял. Потом по мне стали бить гаубицы и тяжелые миномёты, до этого их голосов я не слышал. Тут корма танка раздвинулась, и за башней
