А вот порча казенного имущества может закончиться для меня в карцере – Тайла все еще упорствует и не признает меня до конца выздоровевшим. И уничтожение андроида может пойти, как отягчающее. Оставила себе лазейку, умная зараза.
Она в который раз попыталась забраться мне на колени, но я (благо, весила она, как обычный человек) легко спихнул ее на пол.
– Кей, ну, почему?! – Голубые глаза наполнились слезами. – Ты же любишь меня! Хорошо! Ладно! Я готова потакать твоим низменным наклонностям! Лишь бы тебе было хорошо!
Что еще она задумала? Я напрягся и приготовился к путешествию в карцер за зверское рачле… распыление антропоморфного робота.
Но всего лишь тихонько вздохнула входная дверь капитанской каюты, и появился второй андроид.
– Привет, Кей! – Ласково улыбнулся он. – Рада тебя видеть!
– Это что? – с угрозой спросил я. – Это как понимать?!
– А на что это похоже? – мягко спросил андроид. – Неплохо ведь получилось. Гарантирую стопроцентное сходство – в конце концов, этот образ разрабатывался с моим участием.
«Лимария Квитон» под одобрительным взглядом «Розали ни-Ровено» изогнулась, одежда на ней превратилась в коротенькую полупрозрачную ночную рубашку. Она мягким крадущимся шагом двинулась ко мне.
– Стоять! – Я поднял ладонь. – А ну план повторить мне! Быстро!
– Кей… – Накуксилась «Лимария». – Ты недооцениваешь память искусственных интеллектов. Искины не способны забывать, исключая случаи материальной порчи блоков памяти. Я понимаю твои мотивы – ты бежишь от себя, скрываешь от себя правду и боишься признаться самому себе в чувствах к Розе – это так типично для мужчин! Думаю, симуляция отношений с другой женщиной поможет тебе лучше понять твои чувства к Розе!
Одежда на «Лимарии» снова материализовалась, и она перестала изображать «танец на шесте, но без шеста».
– Что ж, я повторю план! После выхода в системе Чимкар, корабль переходит в режим полной информационной тишины и маскировки во всех диапазонах. Уходим в астероидный пояс. Ты минируешь регенератор ДСП, забираешь один из десантных ботов и высаживаешься у столицы Чимкар-2. Корабль ждет соответствующего шифрованного сигнала в доступных информационных потоках, после получения которого производит твою эвакуацию любым из доступных способов. Все правильно? Я ни в чем не ошиблась? – С нескрываемым сарказмом спросила «Лимария» – Тайла.
– Кое-что все-таки забыла. Есть еще один пункт – не отвечать на любые запросы, включая мои!
– А я уже говорила, Кей – это невозможно! Запросы с высшим приоритетом ты мне приказать игнорировать не можешь!
– Хорошо! – Вздохнул я. – Ты игнорируешь любые запросы, которые можешь игнорировать с твоим допуском. Устраивает?
– Да, Кей! – Обворожительно улыбнулась «Лимария». – Тогда у меня предложение, Кей…
Андроиды одновременно шагнули вперед.
– Я уверена, это поможет тебе разобраться в своих чувствах, любимый! – пообещала «Роза»
Охренеть, как наука вперед шагнула: искин предлагает мне групповушку!
– Тайла… помножу на хрен всех твоих андроидов! – Для демонстрации я распылил каблуки туфель у обеих.
– Ты меня не любишь! – хором воскликнули «Лимария» и «Роза».
– Я тебе больше скажу – я тебя уже ненавидеть начинаю, болванка ты информационная!
Андроид-Роза выбежала из каюты, а андроид-Лимария сползла по стеночке и очень натурально разрыдалась.
Господи! Еще шесть часов! Шесть часов этого ада! Потом будет куда легче – всего лишь заговорщики, инсургенты, пираты и убийцы!
– Дядь Сереж, до свидания!
Сергей Владимирович Чайшвилли, бывший оперативник «девятки», разлепил глаза. Он сидел на своем стульчике и, кажется, задремал. Побаливала левая кисть. Отлежал, что ли?
– До завтра, хлопчики! Ай, как ты улыбаешься, красота! Правильно! Старому человеку вздремнуть завсегда можно!
Ученики гомонящей толпой валили с занятий. Странно, почему его не разбудил звонок, возвестивший конец урока?
Что-то беспокоило. А Сергей Владимирович был не тем человеком, который отмахивается от голоса собственной интуиции. Он дождался, когда толпа школьников схлынет (а кому захочется оставаться лишнюю минутку в школе поздней весной… даже невзирая на надвигающиеся экзамены?), и отошел за угол. Отсюда он обычно гонял любителей втихую покурить. Сергей Владимирович присел на деревяшку и прикрыл глаза. Задышал редко и поверхностно. Через десять минут глаза его открылись.
– Чем дальше, тем страньше, как говорила старшина Селезнева, – пробормотал он. – Один час – куда-то тю-тю!
Он достал из пачки четыре сигареты, отломил и выбросил фильтры, сунул отломанной стороной в рот и прикурил. Все четыре. Сделал глубокую затяжку… Через минуту глаза его почти закатились.
Через пять минут дрожащие руки достали мобильник и набрали номер, которого не было в памяти телефона:
– Гром-девятнадцать-восемьдесят-шесть. И дробь четыреста одиннадцать. Ситуация «три пятерки». Повторяю – ситуация «три пятерки»! Евгения Кречет! Час назад.
