Новый Свет манил моряков, флибустьеров, конкистадоров и прочих любителей приключений, притягивал со страшной силой своими рассказами о невиданном ранее обогащении, о путях в сказочную страну Эльдорадо, в которой, по слухам, удалось побывать немногим счастливчикам.

— И вот я здесь!

Посмотрев на пустынное море, чуть усмехнулся гардемарин. Еще год назад, будучи кадетом только что открытого Черноморского корпуса, он и не мечтал так скоро побывать в боевом походе, но осенью его перевели в гардемарины, и вот теперь, направленный на годичную морскую практику, он получил повышение и стал «корабельным».

Перед глазами в розовом тумане поплыли миражи стран и городов, в которых Лазарев уже побывал на своем пока коротком жизненном пути. Он видел зеленые оливы в Пирее, и легендарный остров Саламин, где когда-то греческий флот Фемистокла разгромил персидскую армаду Ксеркса, и величественный языческий храм в Афинах, посвященный воительнице Палладе, который поражал своей величиной даже видавших виды скептиков. Такова была Древняя Греция во времена своих бессмертных героев, чьи имена уже стали достоянием истории.

Побывали русские моряки и в Чесменской бухте, в которой русский флот одержал две выдающиеся победы над турками и англичанами. Лазарев хорошо запомнил то чувство невыразимой гордости, что он русский моряк, и это навечно отпечаталось в душе юноши.

Прав был великий император, когда сказал: «Помилуй Бог, но я русский!» И это чувство сопричастности к великим свершениям Михаил всячески берег в себе с того дня, когда разглядывал легендарный Константинополь — русский Царьград, — и любовался Святой Софией, что была снова осенена православным крестом.

В этом величественном соборе он впервые не сдержал слез и, как заклятие, читал строчку из приказа, что отдал Петр Федорович по армии и флоту: «Имя русское держать честно и грозно!»

Весь поход юный гардемарин мечтал участвовать в битве и, может быть, совершить подвиг. Михаил даже представил, как в клубах дыма и пламени он с саблей в руках ведет матросов на абордаж и первым врывается на палубу ненавистного «британца», а там…

Гибралтар

— А мы не будем торопиться, ваше императорское высочество, ибо поспешишь — людей насмешишь!

— Я согласен с вами, Михаил Илларионович!

Царь московский Александр Петрович только усмехнулся, слушая старого фельдмаршала, известного своей тучностью, но еще более хитростью и истинно византийским коварством.

Князь Голенищев-Кутузов был намного младше главнокомандующего русской армией фельдмаршала Александра Суворова и, еще не достигнув шестидесяти лет, все еще оставался чрезвычайно энергичным и предусмотрительным человеком.

Впрочем, первое свое качество «старый лис» тщательно скрывал, и все окружающие видели в полководце чрезвычайно ленивого сибарита, любящего с юношеским пылом волочиться за молоденькими девушками. И тем опасен был старый служака, в котором качество лесной бестии с рыжей шкурой сочеталось с мертвой хваткой матерого волка.

Александр, так уж у него получилось, первый раз оказался на настоящей войне — стычки с воинственными инородцами в Сибири таковой не являлись, обычное дело в тех далеких землях. И сам хорошо понимал, что генерала из него не выйдет, потому все военные дела цесаревич спокойно переложил на фельдмаршала, чему тот был несказанно рад.

Нанесенная поляком в Берлине рана продолжала беспокоить Александра Петровича, причем так, что он официально отказался от императорского престола, прекрасно осознавая, что управлять столь огромной страной в полную силу он никогда уже не сможет.

Государственный совет принял это отречение, но оставил его в строжайшей тайне. Однако уйти на покой царю Московскому так и не удалось. После тайной беседы с родителями, на которой он присутствовал вместе со своей женой, испанской инфантой Марией, судьба и государственный долг забросили его сюда, под знойное небо древней Иберии.

Заполучив такого союзника, как Испания, Антанта чрезвычайно усилилась. Недолго думая, Петр подписал со своим «кузеном», а фактически с премьер-министром Годоем, тайное соглашение, по которому передавались не только линейные корабли в обмен на мексиканские земли, но Россия брала на себя многие обязательства, одним из которых было взятие английской крепости Гибралтар.

Последняя была построена на скалистой косе, не так давно отнятой у Испании, и фактически запирала вход в Средиземное море. Терпеть такую «занозу» Петр Федорович и генерал Гош не желали категорически, а потому снарядили небольшой корпус с мощной осадной артиллерией, что вместе с испанскими войсками приступил к штурму британской твердыни, в бухте которой стояла эскадра адмирала Коллингвуда.

— Ничего, пушки расставлены, пора начинать концерт! — чуть нараспев, на исконный русский манер, произнес Кутузов, ехидно улыбнулся и потянулся, как сытый кот. — Дня два-три бомбим хорошенько, а там британцы пардона и запросят. Так что, ваше величество, не волнуйся, долго сидеть здесь не будем. У нас и так дел много. Всему свое время!

Последние фразы в устах старого фельдмаршала прозвучали с такой нескрываемой угрозой, явственно просквозившей в чуть суховатом голосе, что

Добавить отзыв
ВСЕ ОТЗЫВЫ О КНИГЕ В ИЗБРАННОЕ

0

Вы можете отметить интересные вам фрагменты текста, которые будут доступны по уникальной ссылке в адресной строке браузера.

Отметить Добавить цитату