Значит, моя жертва будет не напрасной.
Киан, прости меня, милый, но по-другому никак… Я лишь надеюсь, что Снежный сдержит свое слово и обеспечит моему мальчику хорошие условия.
ГЛАВА 9
Тепло души
Точным и ловким движением барс приземлился ровно посредине их небольшой западни. Ему пришлось очень сильно постараться, чтобы не задеть лапами и хвостом ни одну из бомбочек. Он их не видел, но отлично запомнил, куда Миа поставила каждую.
Миа… Ему нравилось называть ведьму по имени. Про себя, конечно. Вслух он предпочитал обращаться к ней именно ведьма. Просто потому, что ему было приятно смотреть, как она злится. Как вспыхивают яркими пятнами бледные щеки, как полыхают гневом черные, как ночь, глаза, как она отчаянно кусает губы, пытаясь успокоиться.
Временами ему приходилось напоминать себе, что не стоит к ней присматриваться, даже смотреть в ее сторону. Как только они прибудут в Долину, их пути разойдутся навсегда, так зачем лишние телодвижения.
А губы у нее сладкие. Ирбис до сих пор помнил, как неумело Миа прижималась к нему, как робко хватала за плечи. Правда, как только он взял инициативу в свои руки, девушка кардинальным образом преобразилась — стала смелее, раскованнее и горячее. Но все равно чувствовалось, что опыта у нее маловато…
Интересно, а у нее кто-нибудь был после мужа? Непохоже. Конечно, можно было свалить все на то, что она ведьма, он — перевертыш (читай — враги), но Ирбис точно знал, что дело не в этом. На его поцелуи девушка отвечала весьма темпераментно, но робко… Словно понятия не имела, что надо делать и как. Сколько сейчас ее мальчонке? Четыре? Пять? Это ж сколько долгих месяцев без тепла и ласки? Так долго хранить целомудрие ради погибшего парня… М-да, нет, он бы так не смог.
Да и какая ему разница.
Барс слегка повел ушами, вслушиваясь в шорохи ночного леса.
Скоро, уже скоро… Они так близко.
А мысли опять возвращались к черноволосой девушке с глазами цвета ночного неба. И отчего-то неспокойно было на душе. Снежный же оставил ее в безопасном месте, маги туда не придут, но все равно чувство тревоги не проходило. Инстинкты хищника требовали бросить все и проверить, что там с симпатичной самкой. И это было немного странно. Обычно его внутреннего зверя мало интересовали девушки, и на все похождения хозяина он не обращал внимания. А тут вдруг стал беспокоиться.
А шаги звероловов становились все громче. Ирбис слышал, как хрустели ветки и листья под их ботинками, как тяжело они дышали, выпуская наружу пар.
Пара томительных секунд, когда даже у него замерло сердце. Не от страха, а от ожидания и этих последних мгновений тишины и покоя. Когда кровь еще не пролита и сердца бьются в груди. Ирбис глубоко вдохнул, и запах людей защекотал в груди. Да, помыться кому-то не помешает.
Первыми появились маги, внимательно осмотрели дорогу, явно сканируя ее на ловушки (оставалось надеяться, что Миа все сделала правильно), и остановили свой взгляд на нем. Ирбис с трудом сдержался, чтобы не упасть на спинку и не помахать им хвостиком.
— А вот и наш перевертыш. Я ждал тебя, Ксандер. Ну вот мы и встретились, — ухмыльнувшись, произнес один из них и сделал два шага вперед.
Высокий, худощавый и смуглый. С иссиня-черными волосами и пронзительными темно-карими глазами на скуластом лице. Ирбис мог не напрягать зрение, чтобы разглядеть его. Он и так отлично помнил внешность этого мужчины. Того, кого надеялся больше никогда не встретить. Ибо исход этой встречи будет только один — смерть проигравшего.
И если до этого мгновения перевертыш был спокоен и сосредоточен, то теперь все изменилось. Боль потери вкупе с холодным одиночеством огнем полоснула по застарелой ране на сердце. Даже спустя столько лет он ничего не забыл… и не простил. Миа ошиблась: они пришли не за ней и Крисом, эти ловушки были рассчитаны именно на него — Снежного.
Вот ведь… щенок мелкий, мало по носу получал в свое время. Все никак не успокоится. Пытается доказать что-то. Вон даже сколько народа собрал, чтобы его, Снежного, поймать. Теперь понятно, почему Миа так быстро обезвредила ловушки с минимальными потерями для себя. Дейл всегда безалаберно их ставил, особенно когда шел охотиться на перевертышей. Уверенный в своей силе и превосходстве, он наплевательски относился к любым мелочам. И всегда на этом проваливался.
