Нина поморщилась. У нее и до этого аппетита не было, а после адского зелья любая мысль о еде вызывала только тошноту. Но в остальном тело вело себя прекрасно: ничего не болело, не скрипело и не ныло, дышалось легко и свободно, а по дороге хотелось не идти, а бежать, причем вприпрыжку.
Омолодившаяся женщина даже перестала злиться на колдуна за его садистские способы решения проблем и чувствовала себя постыдно счастливой. Минут пять.
Потом вспомнила про Алину — и чувство тревоги снова захлестнуло с головой.
Может, стоило остаться дома и не отсвечивать? Да, было бы грустно, одиноко и немного волнительно, но совсем не так, как сейчас. Вышло бы, как с Галкой. Тогда Нина три года занималась своими делами, изредка получала короткие послания на браслет, радовалась за сестру и пыталась убедить себя, что поступила правильно.
Три года она почти верила в это.
А потом в дверь позвонили…
Когда в дверь позвонили, Нина как раз красила губы.
Она недолюбливала косметику, но на свидания вроде как положено ходить при полном параде, особенно если в театр. Пришлось стряхнуть пыль с косметички, достать тушь, помаду и пудру и нарисовать на лице что-нибудь относительно приличное. С непривычки получалось медленно, а время поджимало, Кирилл должен был вот-вот прийти.
Поэтому, заслышав дверной звонок, Нина ни секунды не сомневалась — это он.
Оказалось — нет.
На пороге стоял незнакомый мужчина с приятным открытым лицом, но очень цепким взглядом. Взгляд скользнул по Нине, изучил ее одежду, обстановку в коридоре, заметил пыль на плафоне и вчерашнюю грязь на стоящих в углу босоножках — и все это за доли секунды, которые потребовались девушке для того, чтобы удивленно сказать: «Здрасьте».
— Здравствуйте, Нина, — ответил незнакомец. — Могу я войти?
Хозяйка квартиры посторонилась, пропуская гостя внутрь.
В душе заворочалось неприятное предчувствие. Не осталось никаких сомнений — мужчина прибыл из другого мира: чувствовалось в нем что-то такое нездешнее, хотя никак не получалось определить, что именно. Человек как человек: высокий, с короткими светлыми волосами, одет в… или нет, в…
Ага, вот оно что!
Одежда незнакомца таинственным образом ускользала от взгляда. Кажется, она была серой. Или, может быть, голубой. И это плащ? Или штаны? Хотя, возможно, вообще какая-нибудь мантия.
Фантазия охотно подсовывала Нине то, что она пыталась увидеть. Чаще всего — обычный брючный костюм.
— Налюбовались? — улыбнулся мужчина, заметив ее интерес. Улыбка у него оказалась мягкой, располагающей, и Нина охотно улыбнулась в ответ.
— Извините, просто задумалась. Удобно, наверное, иметь такую одежду: где угодно за своего сойдешь, и в ресторане, и в походе. А что это на самом деле?
— Униформа, — уклончиво ответил гость. — Полагаю, вы уже поняли, что я из Истока. Позволите задать вам несколько вопросов?
— Конечно, — кивнула Нина. Гость так и не представился, но повадками больше всего напоминал доброго милиционера из старых фильмов. Да, кажется, им и являлся. А как проверить? Не удостоверение же спрашивать… — Только побыстрее, если можно. Я немного тороплюсь.
— Хорошо. Тогда перейду сразу к делу: где вы были вчера днем?
— Дома.
— Весь день?
— Да. — Она сказала чистую правду. Сначала девушка отсыпалась после экзамена, а потом просто валялась на диване с книжкой.
— Одна?
Нина задумчиво покрутила в руках помаду.
Утреннее сообщение от колдуна она, конечно, прочитала, но особого значения ему спросонья не придала. Ясно — этот тип во что-то ввязался и теперь просит его прикрыть. Ладно, ей не сложно. Но ведь там было сказано: «Если спросят…» Значит, могли и не спросить. Или спросить когда-нибудь потом. А не в тот самый момент, когда она одной ногой уже находилась в театре.
И знать бы, что он натворил… А то вдруг что-то серьезное. Вдруг она сейчас соврет, а в итоге пострадают все: не только колдун, но и она сама, и Галка. А вдруг наоборот: все пострадают, если не соврет?
— Нина, вы находились дома одна? — с нажимом повторил незнакомец.
— Нет, — решилась девушка. — С мужчиной.
— Могу я узнать, кто это?
