Не знаю, получилось ли в этот раз смутить ее: ничего не ответив, королева обратилась к Сане:
— У вас тоже будут какие-нибудь пожелания?
— Нет, ваше величество, — ответила девушка, во время разговора успешно притворявшаяся одной из виденных нами сегодня ледяных статуй. — Мне нечего добавить к сказанному ар-дэем графом.
В мою сторону она даже не взглянула.
— Что ж, если мы со всем разобрались… Наверное, вы захотите дождаться отца, дэй Леймс? Я пошлю за ним немедленно.
— Буду вам признателен, ваше величество.
— Покуда он не прибудет, вы — мои гости.
— Не хотелось бы злоупотреблять вашим гостеприимством. — Я протянул ей патент и испорченный дневник. В конце концов, это ничего не изменит: решение уже принято, и, если это решение о нашей смерти, бумаги пулю не остановят.
— Благодарю вас, граф. — Без лишней поспешности королева взяла документы. — Но мое предложение остается в силе. Праздник еще продолжается, а ар-дэю Эрику понадобится не менее часа, чтобы добраться сюда.
Я долго глядел на колышущуюся портьеру, за которой скрылась ее величество Элма, и не мог поверить, что все уже позади. Слишком просто все вышло, слишком…
Слишком сильно для остаточных эманаций от амулетов в этой комнате пахнет магией!
— Вы честный человек, дэй Леймс.
Дарен сидел все в том же кресле. Вряд ли он вообще покидал комнату.
— Я не человек.
— Это не важно. Главное, мы с вами друг друга поняли.
— Надеюсь на это.
Убить меня можно и в другой день. А для большого вестольского пожара сегодня, как и четырнадцать лет назад, хватит одной маленькой искорки.
— Ваше «в-третьих», граф… — Голубые глаза мальчишки глядели серьезно. — Я постараюсь.
В этот раз, если верить чутью зверя, он на самом деле ушел.
А меня ждал еще один, не менее сложный разговор.
— Сана…
— Ар-дэй граф. Счастлива наконец-то познакомиться.
Одна радость — сковородки у нее в руках нет.
Интересно, когда он собирался мне сказать? После того, как вдоволь посмеется над моей глупостью?
На протяжении разговора с ее величеством я стояла ни жива ни мертва и, как ни старалась, не могла сосредоточиться на главном. И все из-за него. Эрик Фитцджеральд Леймс второй, вот так встреча!
— Значит, Джед — это полное имя? — поинтересовалась я едко, припомнив его наглую ложь.
— Прости. — Волк опустил глаза. — Полным именем я почти не пользуюсь. Меня назвали в честь отца, но, поскольку Эриком все привыкли называть его, мне достался Фитцджеральд. Имечко, сама понимаешь… Вот и получилось — Джед.
— Фитцджеральд, — повторила я. — А мне нравится. Вам, наверное, показалось очень забавным обманывать запутавшуюся девушку, дэй Фитцджеральд? Я забыла сказать «второй», когда была у гадалки, да?
— Да. — Оборотень попытался взять меня за руку, но я оттолкнула его ладонь. — И еще ты не упомянула титул. Отец моей матери не слишком одобрял ее выбор, поэтому, по условиям брачного контракта, ее муж не претендовал на графство. После маминой смерти Гросерби досталось мне. И тетушка Мадлен тогда, когда ты спрашивала о графе, перепутав имена, вспомнила моего деда…
— О, так вы еще под дверьми подслушиваете, Фитцджеральд!
Я тоже подслушивала. И если бы их с Ярой и Унго тогда не похитили, наверное, задумалась бы, отчего Рик откровенно посмеивался, угрожая, что Джеду еще припомнят танцы. Дескать, женишься, никуда не денешься. Ха-ха, очень смешно. А этот… Фитцджеральд всеми лапами отмахивался: верну ее домой, и забудем все, что было, только ей не говорите. А то, не дай Создатель, увидит дурочка, какое счастье ей привалило вместо «старикашки», и тут же под венец потащит.
— Сана, прости, пожалуйста. Поначалу это действительно показалось забавным, я ведь тоже не сразу узнал, кто ты. Потом — не хотел смущать. А после все закрутилось, и я уже не знал, как сказать, и не знал, нужно ли…
