?
Ригби: Разумеется, договор уже заключен. Мне ведь есть что рассказать. Ирак, Афганистан, Греция, Италия, Фландрия, Германия… кое-что поднакопилось.
?
Ригби: Элинор может делать все, что хочет. Она очень смышленая и, мне кажется, уже сейчас одна из лучших в своей профессии. Ей нравится в Берлине, фирма ее успешно развивается. У нее замечательная квартира. Почему бы ей там не обустроиться?
?
Ригби: Да нет, здесь бы она в любом случае не осталась. Тут у нас ей делать нечего. Тогда она работала бы в Лондоне, в какой- нибудь фирме. Или, допустим, в Милтон-Кейнсе.
?
Ригби:: Этот правда. Ее бабушка, то есть моя мама, действительно была подружкой одного музыканта из одной ливерпульской группы, «Клэйтон Сквэас», они играли в клубе «Пещера». Она любила рассказывать об этом. Отца это нисколько не смущало.
?
Ригби: Да, сохранились. В не очень хорошем состоянии, поцарапанные, потому что моя мать бесконечно их слушала. На одной, 45 оборотов, если это вам что-то говорит, три вещи, запись прямо в «Пещере».
?
Ригби: Это 1965 год.
?
Ригби: Если, конечно, вам так хочется — ладно. Но предупреждаю, музыка слышна уже не очень отчетливо, акустика в подвале — сами знаете какая, ну и царапины…
9
Когда на следующее утро Фродо пришел в библиотеку, он прежде всего отчитался, что сдал в переплетную мастерскую все, что ему поручили, и они позвонят, когда будет готово. Переплетчик считает, что они управятся дней за десять. Потом Фродо произнес: «А на обратном пути я видел Генерала».
Зандер посмотрел на него и чуть приподнял брови. Генерал исчез пять лет назад, сбежав с этой территории, возможно, даже из этого дома, в котором он тогда жил и где теперь располагается наша библиотека. Никто не знал точно, жив он или мертв; тело его обнаружено не было. Партия тех, кто полагал, что Генерала нет в живых и что он был убит во время бегства, не исключено, что даже собственной охраной, и его где-то закопали, была существенно больше, чем партия сторонников теории заговора, которые считали, что Генерал скрывается где-то внутри страны или за границей и собирается вернуться. Интернациональная комиссия и временное правительство называли все это разнузданными слухами и решительно опровергали сообщения людей, которые якобы даже знают, где он находится. Но в газетах снова и снова появлялись новости о людях, которые своими глазами видели Генерала: в автобусе, в метро, на стадионе среди болельщиков футбольного матча, на скамейке в парке на юге города и даже на коньках — на каком-то озере. Генерал на коньках, да, куда уж дальше! Именно на эти слухи намекал Зандер, когда спросил Фродо: «Ну, а
Фродо, прекрасно почувствовавший иронию в голосе Зандера, ничуть не смутился. Он видел Генерала с верхнего яруса двухэтажного автобуса. Генерал стоял возле ларька рядом с остановкой и ел жареную колбаску, а поскольку автобус остановился, чтобы выпустить и впустить пассажиров, он, Фродо, ринулся вниз по лестнице и успел выскочить. Он сделал вид, что рассматривает витрину со спортивными товарами возле входа в торговый центр, где находился ларек, и дождался, пока Генерал доел колбаску. На Генерале было тяжелое, не очень элегантное зимнее пальто, в любом случае чисто гражданское, а не перешитое из шинели, это можно сказать точно. Наконец Генерал вытер губы бумажной салфеткой и отправился в путь, а он, Фродо, двинулся следом на безопасном расстоянии.
Он не может сказать, заметил ли его Генерал. Он пару раз останавливался и делал вид, будто ищет что-то в карманах, может, и вправду что-то искал, но во второй раз он еще и оглянулся. Он, Фродо, был просто пешеходом в толпе, но у Генерала за долгие годы наверняка выработалось чутье, подсказывавшее ему, есть за ним слежка или нет. Он нырнул в метро на станции «Аугсбургерштрассе»; сама станция до сих пор не работала, и Фродо не решился преследовать Генерала дальше, потому что это было бы очень явно, и вдобавок было неизвестно, что ждет его там, внизу. Станции этой линии использовались, по слухам, в качестве убежищ для сторонников свергнутой хунты.
— Когда точно это было? — спросил Зандер.
— Вчера вечером, часов в шесть.
