В голове мелькнула предательская мысль: «Интересно, один или с Заурбеком? О, Ноллан всезнающий и всемогущий!» — Она сжала ладонями виски, а из-за обструганных бревен частокола меж тем неслась заунывная раздольничья песня в исполнении Анальгина, подхваченная вечно голодной оравой.
— Ваша преподобная милость, — невесть откуда появившийся брат Каноник склонил голову, — прикажете отворить ворота?
И она обнаружила, что одета в застиранную алую рубаху Сохатого.
Дочь старосты тряхнула волосами, чтобы отогнать морок, и в тот же миг почувствовала, что ее руки кто-то касается.
— Лил, спишь? — Марат склонился над ней, дремлющей в углу на табурете. — Я поговорить с тобой хотел.
Девушка смотрела на драконида непонимающим взглядом, точно пыталась разглядеть спрятавшуюся за его спиной подругу: «Что ему нужно? Отдельная комната? Где я ее возьму?!»
— Поговорить хочу, — вновь повторил чешуйчатый. — Это важно. — Он запнулся. — Это насчет Заурбека.
— Нет! — вскочила Лилия. — Ненавижу вас! — Она уселась лицом к стене, рыдая в голос. — Всех ненавижу!
А рядом, от неожиданности сев на пол, хлопал круглыми глазами Марат.
— Ненавижу! — всхлипывая, бубнила она. Всех ненавижу!
Лица экипажа самолета выглядели так, будто их только что пропустили через центрифугу, и сейчас они мучительно пытаются вернуть чертам прежний вид. Седой Ворон перевел взгляд с пилота на штурмана. Да, не лукавит.
— Мы не снижались, чтобы приземлиться на дозаправку, — будто извиняясь, напомнил бортинженер, — на аэродром подскока.
Выходит, нужно садиться на площадке величиной не больше теннисного корта. Придется лезть в самую пасть черт знает к кому, заведомо плотоядному, и, как ни печально, единственным объектом охоты этого «черт знает кого» является он сам. С остальными тоже церемониться не будут. Они — просто лишний балласт.
— Здесь есть другие посадочные полосы?
— Мы в горах, сэр, откуда тут взлетки? Хотя, — пилот с надеждой глянул на штурмана, — когда-то сравнительно неподалеку была военная база Советов, потом ею пользовались американцы. Там сажали транспортники. Но это было уже много лет назад. В тех краях давным-давно никого нет. Ни диспетчеров, ни навигационного оборудования.
— Далеко отсюда?
— Двадцать минут лету, если мы сейчас же разворачиваемся и ложимся на обратный курс.
— Изрядно, — нахмурился Седой Ворон, умножая подлетное время на скорость движения лайнера.
— Сэр, нужно принимать решение. Горючего и так хватит впритык!
— Хорошо, идем на старую базу, — распорядился бывший послушник Шаолиня. — Передайте на землю сигнал, что мы вынуждены совершить аварийную посадку, но координат пока не сообщайте.
— Но почему, сэр?
— Потому что я так приказал, — разведчику не хотелось пускаться в объяснения. Несомненно, тот, кто подготовил угон самолета, принял максимум возможных мер, чтобы контролировать ситуацию, а значит, прослушивает все разговоры экипажа с башней управления полетами. Как только на землю поступил сигнал, что самолет захвачен, организатор угона понял, что все идет по его плану. Заход на аварийную посадку также укладывается в сценарий, и это позволит выиграть немного времени, чтобы разузнать подробности замысла противника.
«Если от этого сброда, — он поглядел на связанных террористов, — можно добиться чего-нибудь путного».
Седой Ворон подошел к сидящим на полу угонщикам.
— Вы можете жить, а можете умереть. Мне все равно. Станете отвечать честно и откровенно — я вас не трону. Решите юлить — выброшу за борт.
Пленники загомонили, в один голос уверяя, что всего лишь подрядились совершить посадку в указанном месте, что прежде работали в разорившейся пакистанской авиакомпании, оказались на улице без гроша, и лишь необходимость кормить многочисленные семейства толкнула их на столь опасную дорогу. Похоже, в этом они не лукавили. Хотя резиденту Ноллана по опыту было известно, что подобные люди готовы клясться чем угодно, лить слезы и целовать грязь под ногами, лишь бы спастись. Правдой для них временно было то, что, по их разумению, хочет слышать человек с оружием в руках.
— А он — кто? — перебивая дурацкие причитания, мастер выживания показал на их мертвого главаря.
— Это Хусейн, — торопливо пояснил один. — Хусейн Мэйн из Америки.
Воин бросил взгляд на коченеющий труп. Пожалуй, да, под окладистой черной бородой были упрятаны вполне европеоидные черты. Стало быть, из новообращенных. Такие хуже всех.
— Хусейн из группы «Мечи Джихада», — затараторил второй, — он прибыл в город несколько дней назад, и сразу к нам. У него были адреса!
Седой Ворон припомнил список организаций террористов-фанатиков. «Мечей Джихада» среди них не было.
«Что-то новое? Может, конечно, и так, но в этом случае надо признать, что работа поставлена неплохо. Приехать из Штатов, имея в кармане адреса
