взглянуть за грань видимого, распознать не только действие, но даже замысел его. Если опасность следует по пятам, то, может быть, именно с той стороны необходимо искать крадущегося врага. Леха постарался распространить свое видение как можно дальше. Да, так и есть. Испуганные птицы. Они вились, не решаясь опуститься на ветви, в нескольких часах ходьбы от того места, где они с Лилией решили свернуть в селение.
Пуля сбила ветку над головой Марата. Следующая глухо тенькнула, вгрызаясь в древесный ствол.
— Ложись! — закричал чешуйчатый, падая наземь и судорожно пытаясь нащупать рукоять автомата. Та словно пряталась от него.
Кричать было излишне. Смиренные братья хорошо знали свое дело. Они в мгновение ока рассыпались полукольцом, стараясь укрыться за деревьями и наметить себе цели. Лишь те двое, что несли миномет, замешкались, и тут же поплатились за это.
Марат краем глаза уловил, что они живы, но затянись схватка на каких-то триста вдохов, и им уже не помочь. Кровь хлестала из ран, как вода из пробитого ведра. Но монахи силились блюсти молчание, чтобы не отвлекать собратьев по оружию. В этот момент рукоять, наконец, обнаружилась, и драконид выставил оружие перед собой, передернул затвор и выстрелил невесть куда, невесть в кого, в ответ на огненную вспышку.
«Итак, только пятеро! — мелькнуло в голове. — Был бы здесь Лешага, он бы точно знал, что делать. А скорее всего, не попался бы в эту западню!»
Он снова выстрелил. Скорее для собственного успокоения, чем в цель. Руки тряслись, точно никогда прежде не приходилось участвовать в перестрелке.
«Надо успокоиться. Утихомирить бешено колотящееся сердце».
Драконид сделал три глубоких вдоха и пошевелил мизинцем на левой ноге. Кто знает почему, но помогло. Этот способ подсказал ему Лешага, а тот почем зря болтать не будет. Не сказать, чтобы действие вернуло ему покой и ясность ума, но все же первоначальный ужас отступил, позволяя яснее воспринимать реальность.
«Надо отползти к миномету!» — осенило Марата. Пока смиренные братья поливают врага свинцом, он поставит трубу на сошки и снова, как тогда, у Сарычевой горки, начнет обстрел. Правда, осталось всего четыре мины, но там-то хватило и двух!
Драконид снова выстрелил и устремился к брошенному орудию. Уже отползая в высокой траве юркой ящеркой, он вдруг вспомнил, что следует как можно быстрее оказать помощь раненым. Но если он начнет перевязывать и накладывать жгуты, будут потеряны драгоценные мгновения, а значит, и все остальные его соратники легко могут полечь в неравной схватке. Ему вспомнился Заурбек, требовавший добить раненых, и чешуйчатому тут же захотелось взвыть от досады.
«Может, не так уж он был не прав?» — подумал Марат и ужаснулся своим мыслям. Скрипнув зубами, он дал очередь в сторону противника и с радостью услышал вскрик. В ответ дальние кусты отозвались огнем настолько плотным, что драконид вжался в землю, не смея даже ухом шевельнуть, ах, да, как раз ушей ему природа не дала.
— Они тратят зря патроны! — в отчаянии копируя учителя, шептал он, чувствуя, как между пластинами чешуи пытаются расположиться вечно голодные муравьи. — Вот бы заряды у них кончились. Поскорей бы!
Где-то неподалеку слышались странные звуки: шаги, треск ветвей, сдавленные крики. Марат лежал, не рискуя приподняться. Затем огонь стал еще сильнее, и юнцу показалось, что стреляют со всех сторон. Драконид уже прощался с жизнью, когда вдруг чья-то рука ухватила его за щиколотку и с силой потащила невесть куда.
— А-а! — Он попытался брыкаться. — Оставьте, я буду стрелять!
— Живой! — радостно выдохнул знакомый голос, усиливая хватку.
— Анальгин! Я думал, вы ушли! — воскликнул он, наконец, оказавшись в безопасности за толстенным стволом дерева.
— Мы и ушли, да вы так шумели, что пришлось вернуться. Не наткнись эти сволочи на вас, аккурат бы ударили нам в хвост. Ты-то чего в траве разлегся?! Не знаешь, что ли, за укрытием надо прятаться!
— Знаю! Я к миномету полз…
— Понятно. А миномет где?
— Там остался. Мне до него шагов десять было ползти.
— Там его нет! Есть два расстрелянных трупа с перерезанным горлом, а миномета нет, — откликнулся бывший главарь шайки раздольников.
Между тем стрельба начала утихать. Противник отступал, огрызаясь нечастыми одиночными выстрелами.
— Кажется, отбились, — усмехнулся атаман. — Считай, повезло. — Он выставил из-за дерева сплетенную из сухой травы шляпу, утыканную ветками. Пошевелил ею из стороны в сторону.
— Все тихо. Оказать помощь раненым, подобрать трофеи, пленных сюда!
Анальгин привалился к стволу, держась за подраненную руку.
— А Заурбек где?
— С тремя бойцами остался прикрывать раненых и снаряжение.
