грозил бы военно-полевой суд.
– Знаем, проходили, – бросил Джнахин.
– Вас это не пугает?
– Нет.
– Расстрел?
– Нет.
– Каторжные работы на далеких астероидах до конца жизни?
– Нет.
Фаррел чувствовал ее ярость.
– Как вы дожили до своих лет, если ведете такую рискованную игру? Запомните, вы здесь только потому, что я позволила вам. Думаете, Батта все решает? Нет. Он только исполнитель.
– О… полагаю, я должен наложить в штаны прямо сейчас?
Офир качнула головой.
– Ваше право. Недаром говорят, что все хибранийцы дикари.
Она отвернулась. Фаррел с досадой подумал, что разговорить строптивую кошечку не удалось, хотя шансы были.
Угрозы и в самом деле не пугали его. Офир не опустилась до доноса, потому что это было ниже ее достоинства; она слишком ценила то, чего достигла упорным трудом, ни разу не запятнав себя грязной игрой. Джнахин видел в ней провинциальную девочку, которая в полной мере использовала свой шанс пробиться в высшую лигу. Канни была из той породы людей, что всегда играют честно, пускай даже в ущерб себе. У них свой железный кодекс чести.
С каждой минутой Канни вызывала у него все большее восхищение. Она походила на Асуру, словно сестра. Не внешне, разумеется, но по складу характера.
Она могла бы стать хибо, не распорядись судьба иначе.
Джнахин хотел подобрать подходящую реплику, сделать еще одну попытку пробить брешь в ее обороне, но решил отложить на потом. Игра становилась все интереснее.
Канни приложила приклад пистолета-пулемета к плечу, целясь в человека, вышедшего из зарослей. То же самое, не задумываясь, сделал и капитан.
Как только Шейо и Ирган взяли пришельца на мушку, Джнахин вышел из-за камня. Пора было сосредоточиться на деле.
Он шел по тропинке, которую Таг сначала не заметил.
Теперь, присмотревшись, штурмовик мог видеть «вход» в лесную чащу; от него тянулся во влажный сумрак самый настоящий туннель. Возможно, тут была когда-то звериная тропа.
Хибо занимал позицию за кустом слева от того места, где должен был появиться человек, сержант справа.
Идет не торопясь. Знает, что мы тут, но не бежит. Значит, свой.
Расслабляться, разумеется, не стоило. Таг поднял ствол штурмовой винтовки. Бросив быстрый взгляд в центр проплешины, где недавно стояла «Вдовушка», наемник увидел ящики и рюкзаки. Фаррел, похоже, был уверен, что им ничего не грозит, раз допустил такое.
Другие бойцы рассредоточились по краю площадки, капитан и эмадинка укрылись за большим валуном. Штурмовик представил, как эти двое секретничают там, словно дети в своем «тайном» месте.
– Приготовься. – Шейо было лучше видно, где сейчас незнакомец. Сержант сделал знак Иргану, тот кивнул.
Можно было слышать шаги человека. Похоже, он специально привлекал к себе внимание.
– Чшшш! – Ствол винтовки уперся незнакомцу в грудь. Держа оружие так, Испал положил руку пришельцу на плечо и вывел на открытое место. Таг пристроился сзади, взяв на прицел затылок. – Все в порядке.
Из-за валуна показалась Канни Офир, затем Фаррел. Не опуская оружия, он подошел к человеку и остановился в трех шагах. Таг отметил про себя эту картину. Один безоружный гражданский и трое людей в полной экипировке, на которую нанесен временный слой светокамуфляжной краски.
– Эй, эй, эй… Я свой… расслабьтесь… – Слегка отведя руки в стороны, пришелец обернулся вокруг оси. – Так это вы и есть, да? Те самые, которые крутые…
Сержант быстро обыскал его и вернулся на свое место. Оружия не было.
– Ты кто? – спросил Фаррел.
– Угадаешь с трех раз? – Он был молод, довольно неряшливо одет в «чисто крестьянскую» одежду; во всяком случае, по мнению Тага, местные колонисты, занимающиеся фермерством, должны были носить именно это.
Его куртка и штаны, заправленные в высокие сношенные ботинки, знавали лучшие времена. Широкий пояс изрядно потерт, откинутый капюшон
