утопала в низких облаках, по меньшей мере день, а то и два. И ничто бы не задержало их, если бы не это.
Во вчерашнем поселении не было ни людей, ни животных. В паре домов на печах стояли котелки с похлебкой. Печи потухли, а похлебку так никто и не тронул. Что заставило людей сбежать? И если они сбежали, то куда? И вот еще одно поселение. Нет дымов от очагов. Не видно людей. Только холод, свежий снег и подвывающий в кронах горных сосен ветер.
Шон Арчер подполз к Олвину на край скалы, откуда Тоот наблюдал за расположенной внизу деревней.
– Ну что?
– Тишина и запустение.
– Что делать-то будем?
– Надо осмотреть деревню. Мне это очень не нравится.
– Тогда зачем осматривать?
– Ну вдруг понравится? Где Красавчик?
– Внизу. Нас ждет.
– Тогда идем.
Осторожно ступающие ноги хрустели по снегу. Флориана нигде не было видно. Шон Арчер уже второй раз прокричал гагарой, но ответа не последовало.
– Проклятье, куда он делся? – прошептал Покойник.
Олвин хмурился. Ощущение опасности не покидало, а вестников учили прислушиваться к своим ощущениям. Но в этом мрачном месте их было столько, что от их неслаженного хора можно было оглохнуть. А еще и Флориан куда-то запропастился…
Вдруг движение на склоне. Руки судорожно сжали мечи, и в низину скатился, под конец кувырнувшись, Красавчик.
– Да поимей тебя тринадцатый! Ты почему не отзывался?! – зашипел Арчер.
Флориан тяжело дышал и выглядел крайне возбужденным и напуганным. Он быстро встал, отряхиваясь от снега и поправляя колчан.
– Наверху… – выдохнул он. – Наверху святилище друидов!
– И что там? – напрягся Олвин.
– Мертвецы!
Святилище располагалось на вершине небольшого скалистого нароста, торчащего из склона соседней горы. К нему вела тропа, ограниченная двумя плотными рядами сосен. Само святилище представляло собой круг из поставленных стоймя плоских каменных глыб, в середине которого высился собранный из бревен конус. В бревенчатом конусе имелась низкая дверь. Входящий волей-неволей должен был поклониться.
Но Олвин со спутниками входить не торопились…
Олвин внимательно смотрел на покойника. Неведомая сила оторвала левую руку, что лежала чуть в стороне. Ноги переломаны так, что в нескольких местах торчат кости. Голова нашлась не сразу. Она глубоко вошла в снег. Тоот осторожно ткнул острием меча и развернул голову лицом к себе…
Бледное бородатое лицо и открытые желтые глаза с крохотными зрачками.
– Мангус! – отшатнулся вестник.
– Чего? – спросил Арчер. – Мангус?
– Да. Я рассказывал про них. Люди, обращенные колдунами. Исполняют любую их волю. Живые мертвецы…
– Так он жив или мертв?
– Мертв. Голова отсечена от тела. Точнее… оторвана…
Флориан, стараясь не приближаться, стал разглядывать голову.
– Выходит, это мангусы перебили местных?
– Нет, – мотнул головой Олвин. – Судя по внешности и одежде… это и есть местный. И его обратили…
– Тринадцатый, – выдохнул Шон. – Значит, и нас могут обратить?
Вестник продолжил осматривать святилище, медленно отвечая на вопрос:
– Это могут сделать только колдуны. И только если мы попадем к ним в руки. Да и то это дело небыстрое. Тем более что люди с сильным духом обращаются плохо…
– Ну тогда хорошо, что с нами Крошки Четта нет, – невесело усмехнулся обезображенным ртом Красавчик Флориан.
– Меня иное беспокоит, – проговорил Тоот. – Кто это сделал с мангусом?
– Там еще один! – заметил Шон и двинулся далее по кругу.
Голова была полностью размозжена, и только выпавший глаз свидетельствовал, что это тоже мангус. Брюхо было разорвано, кишки прилипли, а затем примерзли к каменной глыбе. А дальше еще с полдюжины истерзанных тел.
– Похоже, мертвы уже больше недели, – проговорил вестник, осторожно трогая кровавые раны. – Но ни один зверь не пришел
