Инана кивнула.
– Эммори, встань мне за спину. Остальные отойдите в сторону и молчите, что бы ни произошло. – Я покосилась на себя в зеркало, расправила рубашку и кивнула Инане.
– Ваше императорское величество, какая радость! – Человек на экране изобразил поклон, такой же насмешливый, как и его слова. Уилсон был высокий и широкоплечий, коротко стриг седые волосы, а на морщинистом лице сияли холодные голубые глаза.
– Боюсь, мне неизвестно ваше имя, – сказала я.
В его глазах мелькнула ярость.
– Конечно же, известно. Уилсон подойдет не хуже любого другого, и ты знаешь так же, как и я, Крессен Стоун, что имена, которые мы выбираем сами, часто подходят нам лучше полученных при рождении.
– Где Фанин?
– Занят, – Уилсон взмахнул правой рукой, – очень тяжело управлять целой Империей, много дел. Но ему нравится, и это одна из причин, по которой я выбрал именно его. У меня не так много времени.
– Чем же вы заняты?
– Разрушаю твою Империю. – Уилсон понизил голос до конспиративного шепота. – А чтобы ты не грозила сбежать и сообщить об этом Фанину, скажу, что он и так это знает. Новая Индранская Империя не будет иметь ничего общего с той херней, которую сучки Бристоль наворотили за последние пятнадцать веков.
«Продолжайте разговор, ваше величество, – попросил Эммори по нашему личному каналу связи. – Мы можем получить преимущество, если он будет злиться».
– У вас что-то личное к моей семье, Уилсон? Звучит именно так.
– Очень, очень личное, Крессен. Настолько личное, что я потратил целое состояние, чтобы стереть ее с лица земли. И я близок к цели, – улыбка у него сделалась безумной, – очень близок.
– Вы пытаетесь меня убить уже довольно давно. Кажется, я для вас кабаб мейн хадди.
– Да, кость в горле, насколько я понимаю. Сначала меня это здорово раздражало, признаюсь честно. Но теперь я рассматриваю это как идеальную кульминацию многих лет работы. Я расширил границы своего плана, и все из-за тебя. Я хочу, чтобы ты видела, как умирают все, кто тебе дорог. А потом я убью и тебя. Мне нравится заключенная в этом поэзия.
Он втащил Клару в объектив. У меня за спиной послышались сдавленные вскрики, которые, впрочем, очень быстро затихли, но я осталась невозмутимой. Она была растрепана и, судя по всему, ранена. По ее левой щеке стекала кровь.
– Я найду их всех, – провозгласил Уилсон, – и уничтожу одного за другим! Ты не сможешь меня остановить. Тебе их не спасти.
Взгляд Клары встретился с моим, и ее вызванный болью ступор мигом куда-то делся. Она локтем ударила Уилсона в живот так, что он сложился вдвое.
– Хейл!..
Я не знаю, что она хотела крикнуть мне. Ее голос заглушили звуки возни, а потом и ужасный звук выстрела. Я заставила себя не отворачиваться, глядя на падающее тело Клары.
– Я убью тебя, – сообщила я, сама удивляясь спокойствию в своем голосе. – Ты будешь стоять на коленях и умолять оставить тебя в живых, и я с невероятным удовольствием откажу тебе в этом.
Уилсон улыбнулся и помахал мне окровавленной рукой. А потом экран погас.
Я посмотрела на экран Каспела. Алиса рыдала на плече Таза, а он прижимал ее к себе, запустив руку в черные волосы. Каспел чуть не плакал, и я больно прикусила себе кончик языка, чтобы тоже не заплакать.
– Они мои, Каспел. Если кому-то представится шанс – пожалуйста, но не трогайте их специально.
– Хорошо, мэм.
Таз посмотрел на меня. Губы у него дрожали.
– Хейл, я…
– Позаботься об Алисе. И объяви народу, что я возвращаюсь домой.
Благодарности
Я написала роман «В тени трона» за три месяца, а потом правила его шесть лет, в чем мне помогала целая куча людей. На роман «Под сенью короны» тоже ушло три месяца, но вот правка заняла куда меньше времени.
И я ужасно благодарна своей семье и друзьям, которые поддерживали меня в это непростое время. Без вас я не справилась бы. Слова «Я вас люблю» не выражают и половины того, что я к вам чувствую. Спасибо, что кормили меня, что не сердились, когда я отклоняла приглашения, потому что вынуждена была писать, что помогали мне и прощали мое отсутствие – как физическое, так и эмоциональное.
