Задрав голову, мужчина беззвучно рассмеялся, и Валик с ужасом увидел, что его шею пересекает уродливый рубец.
— Я хочу домой, — попросила Света, изо всех сил сжимая руку Валика.
— Милая, что… — начал он, но тут же осекся, изумленно отступая назад.
— Зачем? — внезапно спросила Света.
Моряк начал меняться. Вместо выглаженной белоснежной формы на нем оказались рваные выцветшие лохмотья, от которых несло мертвечиной, вместо начищенных туфель — развалившиеся сандалии, покрытые сантиметровым слоем пыли. За поясом, откуда ни возьмись, очутился кривой нож, с которого капала кровь прямо ему на сандалии.
— Проходите на корабль, — хрипло шептал моряк, то есть Айс, протягивая к ним трясущиеся руки. Они были все в ссадинах и с сорванными ногтями, словно он только что собственноручно расковырял гроб и вылез из могилы.
— Зачем?! — снова задала вопрос Света и закричала.
Валик, охваченный паникой, оттолкнул страшные руки, краем глаза заметив, что судно тоже менялось, в считаные секунды превратившись из красивого корабля в потемневшую от времени древнюю шхуну, потрескавшиеся борта которой сплошь были покрыты гниющими водорослями. К поднятому якорю цепью был прикручен позеленевший утопленник с раздутым лицом.
— Не бойся, — твердо сказал Валик, хотя на самом деле из его глотки вырвался комариный писк.
Света не переставала кричать, и Валик почувствовал, как ее рука как-то странно дернулась. Он посмотрел и обмер. Ручка, ее тоненькая, хрупкая ручка осталась у него в ладони, она оторвалась, словно куриная косточка. Света отбежала на несколько шагов и хитро уставилась на Валика. Невзирая на ужас происходящего, Валик поймал себя на мысли, что из оторванной конечности не вытекло и капли крови. Он не мог отвести взгляд от этой руки, которую еще совсем недавно покрывал страстными поцелуями. Она как будто стала горячее…
— Зачем? — снова зазвучал в ушах укоризненный голос Светы.
Жар стал нестерпимым, и Валик, вскрикнув, разжал пальцы. Кожа сходила с оторванной руки вместе с мясом и мышцами, как стружка под лезвием рубанка, и вскоре обнажилась черная лохматая лапа. Конвульсивно сгибаясь, она елозила по песку, словно в отчаянии пыталась отыскать своего хозяина.
— Зачем ты это сделал, Валя? — каркающим голосом спросила Света, и в этом жутком, неузнаваемом голосе проскальзывала скорбь. — ЗАЧЕМ?!
И вот уже перед ним не Света, а Марина, которая подняла свою кошмарную руку и пыталась приладить ее к отрубленной культе. Валик сделал шаг назад, тут же попав в объятия Айса. Тот обхватил его медвежьей хваткой, и он взвыл.
— ЗАЧЕЕЕЕЕМ… — с упреком прохрипело существо, которое пару минут назад было Светой, и вдруг все померкло.
Он проснулся оттого, что его хлестала по щекам Катрин.
— Валик! — испуганно кричала она. — Валик, очнись! Да, блин, что с тобой такое!
Он потер глаза и приподнял голову. Самочувствие было препаскуднейшим, как после жестокого похмелья. В черепную коробку словно залили пару литров свинца, а в глаза впрыснули кислоты. Он предпринял попытку встать на ноги, но его ждало поражение — ноги абсолютно отказывались слушаться.
— Ты тоже… — Катрин не стала заканчивать предложение и лишь понятливо кивнула головой, поморщившись при этом.
— Где мы? — Валик провел по губам кончиком пересохшего языка. Жажда была настолько невыносимой, что он был готов пить собственную мочу.
— На этой гребаной яхте, — ответила Катрин. — Ну и отходняк!..
— А Влад?
Девушка пожала плечами. Ей удалось подняться на ноги, и она протянула руку Валику. Наконец он смог встать и, дрожа и шатаясь, припал к борту, чувствуя, что его вот-вот стошнит. Внизу плескались сонные волны. Постепенно до юноши стало доходить то, что он упустил с самого начала пробуждения — ночь, и об этом красноречиво говорила зависшая в чернильном небосводе луна. Как он сразу это не заметил?! И тут же в его непроснувшийся мозг тупым тесаком воткнулась следующая мысль — катер стоит на месте. Что бы это означало? Он сломался? Или просто ОНИ (Айс и этот покорябанный Исви) решили никуда не плыть?!
— Сколько времени? — выдохнул он.
Катрин раздраженно повела плечами:
— Откуда я знаю? Не имею привычки носить тикеты[17].
— Башка просто трещит, — пожаловался Валик. — Будто, пока мы спали, по нам танки ездили.
— Я думаю, нам какую-то шнягу подсыпали, — высказала предположение Катрин. Неуверенными движениями она собрала свои длинные волосы в хвост. После всех приключений они потеряли свою привлекательность и превратились в свалявшиеся космы, как у заправской ведьмы. — Вспоминай. Ты же у нас умненький.
— Я пил только воду, — машинально, как заученный текст, произнес Валик и повернулся к хиппи, — и ты тоже.
