— Взвод — смирно! — отчеканив шаги навстречу командиру, отдал честь: — Товарищ лейтенант…
— Вольно.
— Взвод — вольно! — повернувшись, скомандовал сержант.
— В строй.
— Есть! — Сержант вернулся на место.
— Задача обычная, — лейтенант начал без предисловия, встал перед строем, передвинул «сайгу» на грудь и скрестил на ней руки в перчатках без пальцев и панцирных брассардах.[23] — Недельное патрулирование. Глубина — двадцать километров. Командирам отделений — последняя проверка готовности. — Словно бы потеряв интерес к происходящему, он вынул из РЖ[24] «уоки-токи»[25] и с кем-то связался.
— Третье ударное готово! — почти сразу крикнул огненно-рыжий крепыш, пробежав вдоль строя.
— У него всегда все готово, — буркнул Эрих.
Анна поддержала немца:
— Он своих погубит, этим кончится… Эй, ты снаряжение проверяешь или меня зажимаешь?
— Пытаюсь заставить тебя заткнуться, — тихо сказал Иоганн. — Не новичок, так чего каркаешь?
— Каркай не каркай…
— Первое отделение готово! — доложил темноволосый. Джек внутренне напрягся, но Иоганн совершенно невозмутимо, ничуть не увеличив темп, продолжал проверку. Фишер сам занялся «огневиками».
— Второе ударное готово! — отрапортовал Иоганн. И подмигнул своим. Фишер кивнул. Очевидно было, что вся эта процедура лишь проформа…
— По машинам! — выкрикнул лейтенант. Команда удивила, но, повернувшись, Джек увидел четыре «элефанта»,[26] подошедшие к блиндажам. — На броню!
— По машинам! На броню!
— По машинам! На броню!
— По машинам! На броню!
Дело было знакомым до мелочей. Сколько раз он вот так репетировал посадку-высадку на самом разном — от такой редкости-экзотики, как самолет, до легких джипов! Иоганн оседлал пушки. Елена и Анна устроились по обе стороны башни, подняв стволы к небу. Эрих и Андрей, повернув пулеметы влево- вправо, уселись на корме, остальные расположились по бортам.
— Мазл![27] — гаркнул Фишер с головной.
БМП, рявкая, качнулись синхронно на гусеницах, выбрасывая призрачные, быстро рассеивающиеся облака газа, пошли за головной с установленным интервалом.
Беспричинно хорошее настроение охватило Джека. Денек был хороший, не холодный, безветренный, нет-нет да и проглядывало в сплошном сизом пологе стремительно бегущих туч солнце — в вышине ветер не прекращался. На холмах зеленело — подсознательно привычная человеку зелень почти вытеснила вымороченную, противную рыжину мутировавших растений. Кругом были свои, и, кажется, у него уже появился по крайней мере один друг. Джек посмотрел в спину Дика, сидевшего впереди с «двушкой» на коленях, и новозеландец обернулся. Дружелюбно кивнул и улыбнулся, словно хотел спросить: «Что?» Джек улыбнулся в ответ и сказал:
— Вот мы едем… А снайперы? Те, что ночью?
— Днем они дальше в холмы уползают, — пояснил Дик. — Они не такие дураки, чтобы днем тут оставаться. У них есть мотоциклы, на каждом — водитель, пулеметчик и снайпер… А ночью возвращаются.
— А наши снайперы? Они тоже в холмы ползают?
— Больше лежат.
— А как же?.. — Джек указал на спину Анны.
— Она отделенный снайпер. А те — ротного подчинения, классом повыше.
— Лучше стреляют?
— Да нет, не в этом дело. Маскируются лучше, передвигаются… Их специально учат.
— Мы что же, будем за снайперами гоняться?
— Там всякого дерьма хватает… Смотри, пехотинцы из «Херлатинга»!
Навстречу шла колонна конфедеративных стрелков — так же обмундированных, только в беретах вместо шлем-касок и с тульскими «АКМ», а не с «АК-103». Весьма оскорбительные выкрики и жесты так и посыпались с обеих сторон:
— A-а, пехота драпает с фронта!
— По бабам — шагом марш!
