Монтроз попытался ответить на ее испепеляющий яростный взгляд, но в нем ничего похожего на ярость не было. В конце концов он отвел глаза, и Кэкстон поняла, что он больше не станет вмешиваться. Она потянулась обратно к гробу и снова подняла грудную клетку.
Сунув руку между холодными ребрами, она провела пальцами по грудине и по мечевидному отростку, нащупала колючий позвоночник. Того, чего она искала, не было.
«Слава тебе господи!» — подумала она, издавая долгий вздох облегчения. Сердце отсутствовало.
Вампиры обладали многими способностями, которые были недоступны простым смертным. Они были сильнее, намного быстрее и почти неуязвимы физически. Если отрезать вампиру руку, он мог у вас на глазах отрастить себе новую. Если выпустить ему в лицо целую обойму, он только рассмеется, схватит тебя и будет держать, пока его глаза и зубы будут отрастать заново. Сердце было единственным уязвимым местом вампиров. Оно требовало крови, крови, украденной у людей, чтобы восстанавливать поврежденные ткани и исцелять страшные ранения. Без сердца вампиры не могли регенерироваться. Когда сердце разрушалось, вампир погибал.
Кто бы ни захоронил эту тьму вампиров под Геттисбергом, ему хватило ума позаботиться о том, чтобы они оставались мертвыми.
В холоде пещеры то облегчение, которое почувствовала Лоре, показалось ей настоящим теплом, растекшимся по онемевшим пальцам рук и ног. Словно оно было возвращением к жизни, к реальности, пробуждением от ночного кошмара. Разумеется, ей потребуется проверить каждый гроб, открыв каждый предмет из новоприобретенной собственности колледжа, ибо ей нужно было убедиться. Но похоже, мир снова был в безопасности.
«Слава богу».
Она потерла лицо руками. Все тело звенело от адреналина. Лора медленно поднялась и снова посмотрела на Монтроза.
— Послушайте, — сказал он. — Я постарался помочь вам. Но мне пора вернуть сюда своих людей, чтобы все каталогизировать на месте этих раскопок и…
Кэкстон выставила руку.
— Мы больше вас не задерживаем. Я просто должна убедиться, что тела действительно мертвы. Это подразумевает осмотр их всех.
Она прошла вдоль одного из рядов, выставляя руку над каждым, мимо которого она проходила. И от каждого исходило то же самое ощущение, которое она испытала у первого. Казалось, даже в смерти кости вампиров были противны природе. Она гадала, чувствует ли Монтроз то же самое или же только она могла это ощущать.
— С остальными я постараюсь быть поделикатнее.
Но тут что-то внезапно привлекло ее внимание. Она оглянулась и пересчитала гробы, потом посмотрела в другую сторону. В четырех рядах было по двадцать гробов. Но в ряду, возле которого она шла, не хватало одного гроба. В нем было только девятнадцать.
— Здесь только девяносто девять гробов, — проронила она.
Это раздражало ее, но лишь совсем немного. Почему не ровная сотня? Конечно, прежде всего, она совершенно не понимала, зачем здесь были все эти гробы или сколько вампиров тут было раньше. Просто это казалось немного странным.
— Я насчитала девяносто девять.
— Неповрежденных — девяносто девять, так и есть, — подтвердил Монтроз.
Он помахал ей через всю пещеру. Она отошла от гроба, чтобы подойти к студенту, хоть и не могла отделаться от легкого страха, что гроб откроется и стоит ей только пройти вперед, как скелет внутри взревет и вцепится в нее. Лора подошла к Монтрозу и глянула на край дальнего ряда. Когда-то там был еще один гроб для ровной сотни. Теперь же здесь была только кучка деревянных обломков. Крышка была разбита практически в щепки, в то время как боковины гроба выглядели так, словно их разнесли кувалдой. Костей внутри не было, ни малейшего признака содержимого. Когда Лора провела над ним рукой, она не почувствовала холода.
— Таким вы его и нашли? — спросила она.
Монтроз кивнул.
— Мы были удивлены, что не обнаружили других в таком же состоянии. Если это место и в самом деле стосорокалетней давности, можно было ожидать больших повреждений. Обычно в подобном захоронении обнаруживаются следы животных, пробравшихся сюда, чтобы грызть кости, или, по крайней мере, считается, что грунтовые воды пробиваются в определенной точке и заполняют полость. Мы решили, что тут, вероятно, произошло что-то подобное.
— Если бы сюда приходили животные, чтобы поживиться костями, разве не нашлись бы обглоданные фрагменты или еще что-нибудь? — усомнилась Кэкстон.
Монтроз снова пожал плечами.
— Ну, в большинстве случаев это наука неточна. Если у вас объяснение получше, я был бы рад его услышать.
Кэкстон подумала, что могла бы дать другое объяснение. И наверняка не лучшее. Но нет, это было невозможно. Если бы тут был похоронен один из вампиров с нетронутым сердцем, то спустя столько лет у него не осталось бы сил, чтоб выбраться из гроба. У него бы не хватило сил, даже чтобы сесть.
