грязных переулков Злачных улиц с их обманчиво-глубокими лужами совсем не замедлили его шаг. У него была тайна, которую предстояло раскрыть, и дама, чьей благосклонности он искал. Что ещё требовалось для прекрасного утра?
Дом Онтродеса некогда был небольшой башней мудреца, коттеджем с круглой каменной башенкой, благородно возвышавшейся над Огненной рекой и зелёной трясиной, полной водоплавающих птиц. Это было более сотни лет назад. За те тридцать (или сорок?) лет, что здесь обитал Онтродес, на берегу реки возникли ветхие верфи и старые гнилые склады, на полях мудреца выросли нищенские хибары, а сама башня практически обвалилась, и осталось лишь неустойчивое сооружение, застывшее на самом краю полного разрушения.
Джеку нравилось это место; оно было непритязательным. Он ступил на порог дома и энергично постучал в дверь, стараясь не колотить слишком сильно, чтобы дом Онтродеса не рухнул окончательно.
-Онтродес! Друг мой! Проснись и окажи мне услугу своим советом!
Последовала долгая тишина, затем раздался стук и ужасный гнусавый звук, с которым, наверное, старик прочищал горло.
-Советом? - прокашлял внутри старик. - Советую тебе окунуть голову в ночной горшок! Я узнал твой нахальный голос, Джек Рейвенвайльд, и таким способом ты получишь куда больше мудрости, чем я когда-либо соглашусь с тобой поделиться! Убирайся и даже не думай возвращаться по меньшей мере до часу дня!
-Ты, значит, снова напился, да, Онтродес?
-Это тебя не касается, Джек! Оставь меня!
Снаружи раздался грохот и глухой удар. Мудрец громко закашлял и забормотал новые ругательства.
-Почему же? Я глубоко озабочен, когда у моих друзей появляются даже мельчайшие признаки недомогания! - отозвался Джек. - Такова моя сострадательная и благородная натура. Если ты страдаешь от вчерашних злоупотреблений, возможно, я найду способ поднять тебе настроение.
-В этом-то всё и дело!
Онтродес неожиданно возник в дверях, с усилием их распахнув. Он встал на пороге и заморгал — невысокий мужчина с брюшком в заляпанной вином мантии. Его красное лицо обрамляли пряди белых волос, а на круглых щеках росли давно не стриженные бакенбарды.
-Я продаю свои знания ко всеобщей выгоде, но бродяги вроде тебя приходят и просеивают моё знание как дворняги, роющиеся в груде потрохов, даже не заботясь о подобающей плате. Из-за этого мне приходится покупать дешёвое, жалкое рэйвенаарское вино вместо более благородного напитка из Прокампура или даже прекрасной Чессенты. И я просыпаюсь с десятью злобными гоблинами, устроившими боевой танец у меня в голове! А сейчас уходи, если у тебя в карманах не звенит золотишко и нет какого-то лекарства от моей раскалывающейся головы!
Джек глубоко поклонился и улыбнулся самой искренней своей улыбкой. Он опустил небольшой кошель с горстью монет Эланы в руку Онтродеса, а затем достал из своего синего дублета небольшой серебряный флакон.
-Золото за твою мудрость и хорошее эльфийское бренди для твоего черепа. Тонкий букет наверняка вознесёт твоё самочувствие к самым благородным высотам и зарядит твой разум великими замыслами и ошеломительными образами.
Он громко засмеялся.
-По крайней мере, я поднял тебе настроение, разве нет?
Старый мудрец прижал одну мясистую руку к лицу и стоял так мгновение, как будто пытаясь не позволить своим мозгам немедленно покинуть голову. Затем он посмотрел Джеку в глаза.
-Вижу, что в твоём сердце не осталось милосердия. Что ж, тогда можешь заходить.
-Превосходно! - отозвался Джек. Он чувствовал, что от успешного завершения своей миссии его отделяет лишь фляга дешёвого бренди и оживлённая дискуссия.
ГЛАВА ВТОРАЯ
-Итак, мой дорогой друг, чья мудрость не знает границ, - начал Джек, - не слышал ли ты часом о книге под названием «Сарконагель»?
Он устроился в просторном продавленном кресле на первом (и единственном, где можно было безопасно находиться) этаже башни Онтродеса. Орудия труда Онтродеса — книги старые и новые, известные и загадочные, простые и магические — лежали по всему помещению в огромных стопках и выпирали с книжных полок, угрожая посыпаться на пол. Набивка кресла воняла плесенью, а на одном из подлокотников, именно там, куда Джек хотел опустить руку, лежала кучка крошечных мышиных катышков. Он мысленно отметил местонахождение неприятной субстанции и оставил руку у себя на колене.
