– Твоя сила изменилась, не так ли?
Нина оступилась.
– Да.
– Из-за парема?
Теперь девушка остановилась.
– Почему ты спрашиваешь?
Он не хотел спрашивать. Он хотел снова ее поцеловать. Но вместо этого сказал:
– Если шуханцы тебя поймают, то, возможно, уже не смогут использовать наркотик, чтобы поработить тебя.
– Или же все будет так же плохо, как и в прошлый раз.
– Эта пилюля, яд, который дала тебе Тамара…
Нина опустила ладонь на его руку.
– Меня не поймают, Матиас.
– Но если все же…
– Я не знаю, что со мной сделал парем. Мне нужно верить, что его эффект пройдет через какое-то время.
– А если нет?
– Должен, – упрямо сказала она, нахмурив брови. – Я не могу так жить. Все равно что… быть только отчасти собой. Хотя…
– Хотя? – поторопил он.
– Сейчас жажда притупилась, – ответила она с удивлением, словно сама только что это поняла. – Вообще-то, я почти не думала о пареме с момента битвы в таверне.
– То есть использование этой новой силы помогло?
– Возможно, – осторожно согласилась она. – И… – нахмурилась. Матиас услышал низкое громоподобное урчание.
– Это что, твой
– Да, – лицо Нины расплылось в ослепительной улыбке. – Матиас, я умираю от голода!
Неужели она наконец-то начала исцеляться? Или то, что она сделала в таверне, вернуло ей аппетит? Ему было плевать. Он просто радовался, что видел ее улыбку. Парень подхватил ее на руки и закружил в воздухе.
– Ты потянешь себе мышцы, если продолжишь в том же духе, – заразительно засмеялась девушка.
– Ты легкая, как перышко.
– Не хочу я видеть птичку, у которой выпало такое перышко. А теперь пошли, добудем мне гору вафель, которая будет вдвое выше тебя. Я…
Нина замолчала, и ее лицо побледнело.
– Ох, святые.
Матиас обернулся через плечо и обнаружил, что смотрит прямо себе в глаза. К стене приклеили плакат с довольно точным наброском его лица. Вокруг его портрета на нескольких языках, было напечатано одно слово: «РАЗЫСКИВАЕТСЯ».
Нина сорвала плакат со стены.
– Ты же должен быть мертв!
– Видимо, кто-то попросил опознать тело Маззена, прежде чем его сожгли. – Может, фьерданцы. Может, просто кто-то из тюрьмы. Внизу были напечатаны еще какие-то слова на керчийском, которые Матиас не мог прочесть, но он и без того хорошо разобрал свое имя и кругленькую сумму. – Пятьдесят тысяч крюге. Они предлагают награду за мою поимку.
– Нет, – покачала головой Нина. Затем указала на текст под указанной крупной суммой денег и перевела: – «
16
Джеспер
Когда Нина с Матиасом ворвались в гробницу, Джесперу захотелось вскочить со стула и закружить с ними в танце. Последний час он провел за попытками объяснить Кювею, как они доберутся до посольства, и у стрелка начало появляться отчетливое впечатление, что паренек просто прикидывался дурачком – возможно, потому, что наслаждался глупыми жестами, которыми пытался передать свою мысль Джеспер.
– Ты не мог бы повторить последнюю часть? – попросил Кювей, наклоняясь к нему слишком близко.
– Нина! – позвал Джеспер. – Можешь посодействовать этому разговору?
– Слава святым, – выдохнула Инеж, бросая свою работу на столе с Уайленом и Казом. Они разбирались с клубком проводов и другим оборудованием, которое Бреккер украл из «Цирка Зиркоа». Уайлен потратил последние два часа на внесение модификаций в намагниченные зажимы, которые должны цепляться за металлические бока силосов, чтобы обеспечить безопасность Инеж.
