Визит родственников в целом прошел нормально. Правда, кузен Плик иногда, забывшись, начинал квакать, а Мори не согласилась переодеться – и выглядела несколько отстраненно в древнем своем платье, – но тут хозяевам оказалась на руку нынешняя человеческая мода. Маришка, насмотревшись на Мори, аккуратно порвала и распустила чулки, сказав, что теперь тоже будет так ходить, а Грим сфотографировал девушек вместе – и выглядели они сверстницами, несмотря на пятьдесят лет разницы.
Впрочем, по порядку.
Вообще-то семья Гари и семья Бижо не были связаны кровными узами ни в каком из смыслов этого словосочетания. Но однажды дедушка Шу, бродячий дух семьи Гари, влюбился в девушку из семьи Бижо и даже на какое-то время сгустился ради нее в человеческое тело. Любовь их закончилась довольно быстро – что там те восемьдесят лет, – но за это время Гари привыкли хвастаться оригинальностью дедушки Шу и называть Бижо родней – сначала в шутку, а потом и нет. Дедушка Шу еще пару веков время от времени навещал Бижо в память о своей любви, да и вообще от нежности – так что они считали его своим покровителем. Потом большая война, потом еще одна, Гари почти не выжили, Бижо не выжили вовсе – так думали, пока Грим не получил письмо с континента. Прямой потомок Мари Бижо, прапраправнучки Лили Бижо, той самой красотки, пленившей сердце дедушки Шу, нашел в семейном архиве преинтереснейшие документы, и решил связаться с Гари.
Удивительно не то, что семейный архив Бижо уцелел в войнах, пожарах и переездах – людям иногда удается сохранять и не такие вещи. Удивительно, что Алекс Бижо решился написать Гриму Гари, несмотря на то, что переписка семей велась совершенно открыто и некоторые вычитанные вещи могли любого человека отвратить от желания возобновить общение. Но, возможно, Алекс Бижо не был любым человеком; а, возможно, он думал, что в семействе Гари имена наследуются, и тот Грим, к которому он обращается, совсем не тот же персонаж, с которым так оживленно переписывались его прапрапрародственницы.
Получив письмо, Грим задумался. Пока собиралось семейство – кузена Плика высвистывали со дна пруда, куда он ввиду отличной погоды отправился медитировать еще два дня назад, Мори будили и поднимали наверх, Кари, наоборот, пытались угомонить, а Луку – заинтересовать внешним миром, – Грим молча думал. Бижо ехали в путешествие на континент, и маршрут проложили так, чтобы приехать через неделю и целый день провести в замке. Им хотелось воочию увидеть дальних родственников.
Услышав это, Кари захихикала и еще долго не могла успокоиться. Последний раз ее видели воочию в день похорон, а после того она пользовалась невидимостью, свойственной призракам, и сгущаться не желала категорически.
Увидеться с внезапно обретенными родственниками возжелали все. Мори, знавшая семью Бижо только по рассказам старших, хотела собственных впечатлений о настоящей человеческой родне; Крошка Мю жаждала показать детям Бижо – там же есть сейчас дети? а сколько им лет? а как их зовут? – свою коллекцию облаков и ночных кошмаров; Грим с нежностью вспоминал длинные вечерние беседы с потомками Лили Бижо; кузен Плик рассказывал о последней охоте гигантского сома, в которой чуть не погиб Антон Бижо (а сом погиб безвозвратно); однако Гари были уверены, что нынешние Бижо – не совсем те, какие были раньше, ведь люди так недолговечны, так быстро сменяются. Нынешних Бижо не хотелось испугать слишком сразу.
Луку, как всегда, назначили главным информатором – благодаря интернету в частности и своей страсти к письменному слову вообще он либо знал, либо в момент мог узнать о людях все, что могло потребоваться семейству. Кари решила играть роль «невидимого духа замка» – Гари точно знали, что люди не только верят в привидений, но и немного расстроятся, не обнаружив в таком древнем замке хотя бы парочки. Так что вторым призраком назначили было крошку Мю, недавно пережившую очередную реинкарнацию и еще не отрастившую себе достаточной телесности; хоть и однозначно видимая, сквозь стены девочка проходила спокойно, а задумавшись, могла провалиться и сквозь пол, так что время от времени случались неловкости. Но крошка Мю привидением становиться отказалась наотрез, пообещав быть внимательнее и при родственниках соблюдать границы. Кузен Плик в целом был вполне похож на человека, волосы – ну а что волосы, сказал Лука, сейчас это модно, вон, люди тоже наматывают на голову и веревки, и перья, а у Плика чешуя и рыбьи кости, это стиль такой, популярный в некоторых сообществах. Кузена Джошуа сначала расстроили тем, что он никак не сможет познакомиться с новыми Бижу – до перехода в человеческую форму ему оставалось еще две недели, – но потом он согласился при гостях молчать и сойти за собаку. Ну, почти собаку.
Перед самым приездом Бижо Гари сначала решили было даже украсить замок плакатами и разноцветными надувными шарами – но поняв, что чувствует по этому поводу дом, отказались от идеи. В конце концов, решили Гари, мы те, кто мы есть; это родственники едут к нам в гости, а не мы к ним, пусть привыкают.
Еду заказали в ближайшей деревне – кузен Джошуа время от времени ужинал в тамошней харчевне к восторгу шеф-повара.
В назначенный день все волновались так, что кузена Плика пару раз стошнило, крошка Мю провалилась с чердака в погреба, пролетев дом насквозь – извините-извините-извините, – а кузен Джошуа ушел в овчарню – присутствие овец успокаивало его и настраивало на романтический лад. Мори, несмотря на яркое солнце, вылетела встречать гостей – так что о приближении красной машины к замку хозяева знали еще задолго до того, как «Джуг» въехал в распахнутые ворота.
Гари затаили дыхание. Бижо распахнули двери машины и вышли.
Алекс Бижо – высокий, почти с Грима ростом, в нелепой гавайской рубашке.
Лиза – наоборот, невысокая, круглолицая, круглоглазая, вся будто составленная из шариков.
Маришка – длинноногий тощий подросток в полосатых чулках, длинной черной майке-платье и с такой прической, рядом с которой даже волосы кузена
