Происхождение

Амбра посмотрела вниз. На севере, в отдалении, окруженные кранами и строительными лесами в свете прожекторов сияли недостроенные башни собора Саграда Фамилия – пористые шпили, похожие на гигантские морские губки, которые тянутся к свету с морского дна.

Больше ста лет идет строительство собора Саграда Фамилия – целиком на пожертвования верующих. Традиционалисты критикуют его за вычурные «органические» формы и «биоподобный дизайн», модернисты восхищаются его «текучей структурой» и «гиперболоидной» конструкцией, отражающей природные формы.

– Согласна, он необычен, – сказала Амбра, поворачиваясь к Лэнгдону. – Но все-таки это католический собор. А вы же знаете Эдмонда.

Да, я знаю Эдмонда, подумал Лэнгдон. И знаю достаточно хорошо, чтобы помнить: он считал, что в Саграда Фамилия зашифрованы тайные символы, которые имеют мало общего с христианством.

Строительство этого странного собора с самого начала, с 1882 года, сопровождали конспирологические теории. Говорили о мистических шифрах на дверях, о космических мотивах спиральных колонн, о таинственных символах на фасаде, о барельефах с «магическим квадратом» и о напоминающей скелет конструкции, в которой явно угадывались очертания костей и соединительных тканей.

Лэнгдон, конечно, был знаком с этими теориями, но никогда не придавал им большого значения. Однако несколько лет назад он с удивлением узнал, что Эдмонд – один из тех многочисленных поклонников Гауди, которые считают, что Саграда Фамилия – не христианский собор, а тайный храм во славу науки и природы.

Поначалу это предположение показалось Лэнгдону маловероятным, и он напомнил Эдмонду, что Гауди был ревностным католиком, которого Ватикан в знак величайших заслуг назвал «архитектором Бога» и даже рассматривал вопрос о его канонизации. Собор, конечно, необычный, убеждал Лэнгдон Кирша, но именно так модернист Гауди видел христианскую символику. И только.

Эдмонд ответил ироничной усмешкой. Он словно знал какую-то тайну, но не хотел ею поделиться.

Еще одна тайна Кирша, подумал Лэнгдон. Как и его борьба с раком.

– Но даже если книга находится в Саграда Фамилия, – сказала Амбра, – и даже если мы найдем ее, как отыщем строчку? Нам ведь придется перечитать ее от начала до конца. Сомневаюсь, что Эдмонд стал бы выделять что-то маркером в бесценном антикварном экземпляре.

– Амбра, – спокойно улыбнулся Лэнгдон, – посмотрите на обороте карточки.

Амбра перевернула карточку и прочитала текст.

Потом, не веря своим глазам, перечитала еще раз.

Она вновь посмотрела на Лэнгдона, и в ее глазах засветилась надежда.

– Как я и сказал, – кивнул профессор, – нам срочно надо туда.

Но надежда Амбры угасла так же быстро.

– И все равно. Даже если мы найдем пароль…

– Знаю, у нас нет телефона Эдмонда, следовательно, и связи с Уинстоном.

– Вот именно.

– Думаю, мы решим эту проблему.

Амбра скептически посмотрела на него:

– Интересно как?

– Надо найти его самого. Сам компьютер Эдмонда. У нас нет дистанционного доступа к Уинстону, но мы можем ввести пароль, так сказать, непосредственно в самого Уинстона.

Амбра с недоверием смотрела на него.

– Вы же мне говорили, что Уинстон находится в хорошо защищенном месте, – напомнил ей Лэнгдон.

– Да, но это место может быть в любой точке земного шара.

– Нет. Оно – в Барселоне. Должно быть здесь. Эдмонд жил в Барселоне. Искусственный интеллект – проект, над которым он работал в последнее время. Уинстон был создан где-то здесь.

– Роберт, даже если вы правы, нам придется искать иголку в стоге сена. Барселона – огромный город. И невозможно…

– Я найду Уинстона, – сказал Лэнгдон. – Уверен в этом. – Он улыбнулся и посмотрел вниз, на огни большого города. – Звучит странно, но когда я смотрел на Барселону сверху, то кое-что понял…

Лэнгдон замолчал и устремил взгляд в окно вертолета.

– Вы расскажете, в чем дело?

– Я мог бы и раньше догадаться, – ответил он. – Была одна загадка, связанная с Уинстоном, она мучила меня сегодня весь вечер. И наконец я разгадал ее.

Лэнгдон, бросив настороженный взгляд на агентов гвардии, наклонился к Амбре и прошептал: