гипнотизирую взглядом сложные узоры на мраморном полу. Наконец меня приглашают в комнату к Мел.
Стучу – и в ответ слышится весёлый голос, приглашающий меня войти. Мел в комнате не одна, вместе с ней на меня изучающе смотрит маленькая смуглая девочка с тёмными, глубоко посаженными глазами. Поздоровавшись, Мел знакомит меня с девочкой.
– Это Изольда. – Заметив мой удивлённый взгляд, наставница поясняет: – Изольда – моя ученица или лучше сказать, воспитанница.
На вид девочке лет шесть, она одета в уменьшенную копию костюма рассказчицы – такие же, как у Мел, юбку и нагрудник. На малышке униформа Мел смотрится карнавальным костюмом.
Смерив меня пронзительным взглядом, ученица прячется под письменный стол. Я с удовольствием оглядываю комнату. Здесь очень уютно: вдоль стен тянутся полки, заставленные книгами, по обе стороны от заваленного всякой всячиной стола расположились удобные кресла. В комнате Мел всё говорит о тепле и внимании к деталям.
– Мне бы хотелось кое-что обсудить, – решаюсь попросить я.
– Конечно. Ты получала мои открытки? Наверное, мне стоило навестить тебя в студии, да? Извини, я никогда раньше не была наставницей и многого не знаю. – Мел ухмыляется безо всякого почтения к своей роли. – Я очень рада тебя видеть, Леора! Знаешь, я уже несколько дней хочу тебе кое-что показать.
– Изольда, мы скоро вернёмся, – говорит Мел девочке под столом и увлекает меня за собой из комнаты.
– Давно у вас воспитанница? – спрашиваю я, как только за нами закрывается дверь. – Она совсем малышка. Мы сворачиваем в коридор «Только для сотрудников», как гласит табличка на стене, и поднимаемся по скрипучим деревянным ступенькам. Лестница узкая, нам приходится идти друг за другом, и Мел, отвечая на вопрос, время от времени поворачивается ко мне.
– Нет, недавно. Воспитанница нужна, чтобы перенять мои знания. Я намерена передать ей всё, что хранится в моей памяти, – с улыбкой поясняет Мел. – Пришло время знакомить следующее поколение со всеми известными мне историями. Изольда должна выучить легенды до мельчайших деталей, на её кожу предстоит нанести множество знаков. Не то чтобы я собиралась куда-то уезжать, но всего предвидеть невозможно. Что, если я умру и наши истории и легенды исчезнут вместе со мной? Я согласно киваю, но не могу не думать о том, что для маленькой девочки это очень странная жизнь.
– Её родители согласны на такое обучение? Мел умолкает, на её лице появляется загадочное выражение.
– У неё нет родителей, – тихо отвечает наставница. Ну конечно, как я могла забыть! У рассказчиц не бывает семьи. Мне остаётся только краснеть от такой неловкости.
– Простите, я не подумала… – пытаюсь извиниться я, но Мел лишь пожимает в ответ плечами, шагая вверх по лестнице и слегка касаясь правой рукой перил.
– В рассказчицы берут только круглых сирот. У Изольды никого нет. От меня отказались при рождении. Мои родители не могли себе позволить иметь ребёнка… Подробностей я не знаю. – Я пытаюсь что-то сказать в утешение, но Мел останавливает меня взмахом руки. – Не надо. Сочувствие здесь ни к чему. Всё к лучшему. Меня избрали в рассказчицы, когда я была совсем маленькой. Следили за мной несколько лет, чтобы удостовериться, что я достаточно умна, а когда мне исполнилось примерно столько же, сколько сейчас Изольде, приставили ко мне воспитательницу. Она была рассказчицей и выучила меня так же, как я собираюсь учить Изольду. – Так вот почему у рассказчиц нет знаков семейного древа! – догадалась я. Пока мы идём по лестнице, у меня перед глазами спина Мел, испещрённая знаками легенд и сказок, но семейного древа среди них нет. Наверное, эти вопросы могут показаться неуместными, но Мел вроде бы не против ответить.
– У меня нет знаков, обязательных для всех. Мне не разрешается их наносить. Моя кожа принадлежит всем. Своей истории у меня нет, я – олицетворение всех наших историй. – Голос Мел звучит спокойно, но мне всё-таки жаль, что после Мел не останется ничего от неё самой. Наконец лестница заканчивается, и Мел открывает другую дверь, тоже только для работников музея.
– Здесь хранятся книги историй.
Широко раскинув руки, Мел поворачивается ко мне, и я вижу полки, уставленные книгами. Комната убрана в красные и золотые цвета. На стенах изумительные картины, шкафы ломятся от книг, но эти книги не такие, как обычно. Возможно, они сшиты иначе, чем привычные Книги мёртвых.
– Здесь очень много сказок, Леора, читать не перечитать! – Мел осторожно снимает с полки одну из книг. – В этих книгах – истории нашего народа. Это собрание исключительной ценности. Когда-нибудь и я стану частью этой библиотеки. Горделиво улыбаясь, Мел смотрит на меня, но у меня в голове вертится одна, и совсем невесёлая, мысль: «Мы будем помнить твои истории, но кто же будет помнить тебя?» Некоторое время я расхаживаю среди книжных полок, вдыхая запах хорошо отполированного дерева, и беру в руки книгу за книгой. На обложках нет имён, и мне неуютно, что нельзя поприветствовать мёртвых и спросить их разрешения прочесть книги, как я обычно делаю дома С книгами предков. На страницах-только истории, одна за другой. Очень странное ощущение: у меня в руках книга из чьей-то кожи, такая близкая и одновременно чужая, без имени. Мел сияет, она будто бы подпитывается энергией окружающих нас книг. Наверное, всё это напоминает ей о цели её жизни.
– Красивые, правда? – с воодушевлением спрашивает Мел. Мне необходимо задать ей один вопрос. – Скажите… вы когда-нибудь… сомневались во всём этом укладе? – выпаливаю я.
– Объясни поподробнее, что ты имеешь в виду? – задумчиво переспрашивает Мел.
