все что угодно. Проблема была одна. Девушка понятия не имела, как полагается есть жуков.
Должно быть, сидящая напротив Сиссикс поняла ее затруднение, ибо она бросила на нее выразительный взгляд. Аандриска нарочито медленно подняла нож и вилку своими четырехпалыми руками и умелыми движениями сняла панцирь, сначала отрезав ноги, затем распоров по шву брюшко. Розмари точно повторяла ее действия, стараясь не слишком очевидно демонстрировать отсутствие опыта. Она была благодарна Сиссикс за помощь, но все же от нее не укрылась горькая ирония: аандриска учила ее правильно есть человеческую пищу.
Если Розмари в процессе разделывания жука и допустила какие-либо просчеты, никто из членов экипажа ни словом не обмолвился об этом. Все были поглощены едой, воздавая хвалу кулинарному мастерству доктора Шефа и смеясь над шутками, суть которых девушка не понимала. Ее смущение по поводу непривычного блюда исчезло, как только она отправила в рот первый кусочек жука – нежный, сочный, вкусный. Мясо чем-то напоминало крабовое, но только было более плотным. Горячий рулет оказался восхитительным, солоновато-сладкое пюре прекрасно подходило в качестве гарнира, а салат (собранный сегодня в Аквариуме, как объяснили девушке) хрустел на зубах и наполнял бодростью. Все опасения Розмари насчет космической пищи улетучились. Она привыкнет к жукам и выращенным на гидропонике растениям. Запросто.
Как только голод был усмирен настолько, что Розмари смогла поглощать пищу не с такой отчаянной скоростью, она обратила внимание на пустой стул и свободное место, отделяющее ее от Корбина.
– А здесь кто сидит? – спросила она.
– А, – сказал доктор Шеф, – это очень хитрый вопрос. Формально никто, но вообще-то это место Охана.
Розмари вспомнила, что уже слышала это имя.
– Точно, Сиссикс говорила, что это ночное существо, – сказала она, употребляя нейтральный средний род. Правила вежливости требовали поступать так, когда не было никаких указаний на пол.
Усмехнувшись, Эшби покачал головой.
–
Розмари мысленно вернулась к тому, что произошло в шлюзовой камере. Лови говорила не о штурмане, а о «навигаторе». Девушку охватило восторженное возбуждение. В ее родном мире о сианатах ходили легенды – эта раса отшельников осмысляла многомерное пространство с такой же легкостью, с какой люди решали алгебраические задачи. Однако разум их не был прирожденным. Культура сианатов строилась вокруг нейровируса, который они называли «Шептуном». Возможности Шептуна были практически неизвестны остальным членам ГС (сианаты не разрешали другим видам исследовать его), однако было известно, что он изменяет функции мозга своего носителя. Насколько было известно Розмари, все сианаты заражались этим вирусом еще в детстве, после чего переставали воспринимать себя как отдельные личности, становясь общностью – «парой». И тогда им предлагалось отправиться в путешествие по галактике, чтобы делиться дарами Шептуна с другими видами, которые не имели возможности познакомиться с ними непосредственно (вирус еще не научился перемещаться в космическом пространстве). Способность сианатской пары мыслить так, как это не могли делать другие разумные виды, делала их незаменимыми членами всевозможных исследовательских проектов, научных лабораторий… и тоннелирующих кораблей. За всей этой суматохой, связанной с получением места на «Страннике», Розмари как-то совсем не подумала о том, что может встретить здесь сианатскую пару.
– А они не ужинают с нами? – спросила она, стараясь скрыть, как сильно ей хочется познакомиться с этим… существом? Существами? Для того чтобы привыкнуть к множественному числу, потребуется какое-то время.
– Сианаты маниакально следят за своим здоровьем, – покачал головой Эшби. – Они опасаются всего, что может непроизвольно повлиять на Шептуна. Охан никогда не покидают корабль и не едят то, что едим мы.
– Хотя вся пища здесь здоровая и полезная, это я точно говорю, – сказал доктор Шеф.
– Вот почему после стыковки меня подвергли вспышке, – догадалась Розмари. – Лови сказала, что у меня есть кое-какое заражение, которое не вынесет один из членов экипажа.
– О да, – подтвердил доктор Шеф. – Нам нужно будет обновить твои базы данных иммуноботов. Мы займемся этим завтра.
– И дело тут не только в здоровье, – добавила Сиссикс. – Сианатские пары плохо устанавливают контакты, даже с другими парами. Охан почти не выходят из своей комнаты. Они… ты сама все увидишь, когда встретишься с ними. Они словно живут на отдельной планете.
– И ты тоже жила бы на отдельной планете, если бы могла у себя в голове прокладывать наши тоннели, – заметил Дженкс.
– Но доктор Шеф все равно всегда накрывает для Охана на стол, – сказала Киззи, отправляя в рот кусок рулета. – Потому что он милашка.
– Я хочу, чтобы они знали, что им всегда рады, – сказал доктор Шеф. – Даже если они не могут есть вместе с нами.
– О! – дружно воскликнули Киззи и Дженкс.
– Вообще-то я тоже не ужинаю, – объяснила Сиссикс.
Розмари уже обратила внимание на то, что, хотя аандриска наложила себе в тарелку всего, порции были крошечными.
– Я ем понемногу в течение всего дня. Одно из преимуществ того, что я не могу поддерживать постоянную температуру тела, это то, что мне требуется совсем мало еды. – Сиссикс улыбнулась. – Но я люблю вечером сидеть за столом вместе с остальными. Это один из моих самых любимых человеческих обычаев.
