Я считала собственную тетку настоящей дрянью. Для чего она рассказывает это мне? Какой в этом смысл? Уязвить тем, что папа вовсе не так идеален, как мне казалось? Так для этого и истории с подменой хватило. А уж разочароваться в сестрах подобное все равно не заставит. Даже окажись все сказанное до последнего слова правдой, я не перестану любить и уважать их. В отличие от женщины, сидящей почти напротив, — ей в моих глазах подняться уже не удастся.
— Что вам нужно? — Загнав эмоции поглубже, я подняла подбородок, твердо встречая ее взгляд. — Этот экскурс в историю ведь был неспроста?
— Почему же? Может, мне просто захотелось поболтать с кем-то родным… Да и тебе полезно узнать что-то новое о семье. В конце концов, это немного нечестно, что тебе известно меньше брата.
— И для этого вы приказали Истару похитить меня. Обычно для бесед с родственниками выбирают другой способ.
— Ну что ты, сладкая, наш милый мальчик просто не так меня понял. Наверное, когда я выразила желание пообщаться с любимой племянницей, он просто слишком серьезно воспринял это. Он вообще серьезно относится ко всем моим желаниям. — Таресса едва не мурлыкала, произнося последнее предложение, а двусмысленность в ее словах стала еще одним ударом.
Я, конечно, слышала о подобном, но применительно к драконам или вампирам, а никак не к людям. Боги, пусть это предположение будет всего лишь ошибкой, прошу вас!
Но боги к воззванию оказались глухи, потому как именно в этот момент дверь вновь отворилась, впуская Истара. И переводя взгляд с него обратно на Тарессу, я оказалась вновь шокирована. Не было больше язвительной стервы, что разговаривала со мной. Вместо нее в кресле оказалась невинная лайди с кроткой улыбкой и влюбленным взглядом. Говорят, блеск в глазах невозможно нарисовать или сыграть. Теперь-то я знала, что это ложь. Но худшим было другое — Истар смотрел на нее с тем же выражением, только, отчего-то была такая уверенность, совершенно искренним.
Надежда на положительный исход встречи при содействии брата растаяла, как мед в горячем тае.
— Все хорошо? — Истар бегло взглянул на меня, но обратился к Тарессе. С беспокойством, как мне показалось. Неужели боится, что я ее обижу? Смешно, право слово.
Тетя выдала еще одну сияющую улыбку, от которой меня передернуло не меньше, чем от последующей фразы:
— Конечно, любимый. Девочкам всегда есть о чем поболтать. Как там обстановка?
— Нападавших задержали, Ирвин во дворце. О нашем с Герой исчезновении уже известно.
— Отлично. — Тон был такой, словно Таресса мысленно потерла руки. — Еще десять минут, и отправляй вестника.
Истар кивнул и вышел, вновь оставляя меня наедине с той, что вызывала лишь брезгливость напополам с подозрениями в сумасшествии.
— Что-то не так? — Белокурая голова склонилась к левому плечу.
И тут я не выдержала. Может, это и скажется на моем положении крайне негативно, но молчать дальше стало почти невозможно.
— Если вы думали, что, узнав подобное, я встану на вашу сторону, то ошиблись. То, что сделал папа, — дела давно минувших лет, боги ему судьи. Но вот это… — Я махнула рукой в сторону двери, за которой скрылся брат. — Вы что, не понимаете, насколько это мерзко и аморально? Или считаете, если Истар станет королем, все закроют глаза на кровосмесительную связь?
— А кто о ней узнает? — почти пропела Таресса, ни капли не смущенная ни тоном, ни сутью слов. Это стоило расценивать как признание, что в живых меня оставлять не собираются? — Принц, спасший невинную деву из грязных лап заговорщиков и влюбившийся в нее с первого взгляда… Уверена, люди оценят красивую сказку.
— И долго ли продлится эта сказка? Даже Истар не может быть настолько слеп, чтобы не увидеть в конце концов вашего истинного лика.
— Он будет слеп столько времени, сколько мне нужно, сладкая. У «нитей суккуба» осечек не бывает, знаешь ли.
Наверное, после всего сказанного меня ничто не должно было шокировать. Однако последняя фраза имела сходство с пущенной точно в цель стрелой. Приворот с таким названием, а к самим суккубам он отношения не имел, был знаменит тем, что был строго запрещен на территории всех пяти континентов, и ответственность за него предусматривалась самая строгая. Основанный на собственной крови мага, его невозможно было определить заклинаниями или артефактами, а вызываемые чувства почти ничем не отличались от настоящих. Идеальное орудие преступления, попробуй докажи, что разумный влюбился не сам. Но главным было другое — срок отмены колебался от трех до пяти лет в зависимости от самых разных факторов. И если для брата он уже истек…
— Никогда не думала, что буду желать смерти кому-то из родных, но вы… — совершенно искренне начала я, и впрямь глядя на нее со всей ненавистью, на которую была способна и которая поднималась сейчас в душе. — Лучше бы вы и правда погибли тогда!
Я ожидала любой реакции, только не того, что она вдруг метнется ко мне, заставляя отшатнуться, вжаться в спинку кресла, а затем защелкнет на запястье тонкий металлический браслет. А в следующую секунду я почувствовала, как грубо и болезненно вторгается в ауру нечто чужеродное. Застонала сквозь стиснутые зубы, попыталась оттолкнуть, не допустить, но лишь зря потратила силы. Плетение, заключенное в артефакте, расправилось, прижилось в мгновение ока, да так и осталось там, незаметное до поры до времени. Разве что виден был контрольный поводок, тянущийся куда-то к запястью самой Тарессы, как ни в чем не бывало вернувшейся в кресло.
— Дестабилизация, — почти прошептала я, потерев слезящиеся глаза.
