параллельно разглядывая меня без малейшего стеснения. Дурацкий корсет и без того подчеркивал грудь под непрозрачной, но тонкой камизой, а я еще и руки скрестила по привязавшейся в последнее время привычке, а потому посмотреть, пожалуй, и вправду было на что. Стоит ли говорить, что это сразу же вызвало волну раздражения?
— Нет, что вы, новая мода нынче совсем другая. — Припомнилось обещание, данное себе перед сном, которое я тут же решила выполнить: — Приглашать в первую брачную ночь камеристку, дабы она помогла невесте разоблачиться. Про такую вы наверняка слышали, верно?
Выпад попал в цель. Насмешливо-ленивое выражение лица Ирвина сразу изменилось, а взгляд сместился с меня на лежащее в кресле платье, которое я не сподобилась убрать, а затем и на варварски разрезанную ленту.
— Простите, — наконец произнес он, — об этом я как-то не подумал.
— Я так и поняла, — довольная извинениями, но не желающая прощать его так быстро, я сделала вторую попытку удалиться, но супруг вновь не дал этого сделать.
— Погодите! — Та секунда, пока он откидывал одеяло и поднимался с кровати, заставила меня буквально замереть, но, к счастью, в отличие от рубашки, нижнее белье на нем было.
Я приподняла вопросительно бровь, а Ирвин уже оказался рядом со мной, разворачивая спиной к себе.
— Что вы делаете?!
— Исправляю свои ошибки. Не вертитесь.
Впрочем, вертеться я уже и не собиралась, чувствуя, как его пальцы проворно и быстро расстегивают один за другим проклятые крючки. Несколько секунд — и ткань свалилась мне под ноги, а я едва сдержала стон блаженства. Точнее, не сдержала, судя по хмыканью за плечом.
— Если бы вы хоть раз использовали этот предмет по назначению, едва ли вам было бы смешно, — отреагировала я.
Но Ирвин вновь умудрился удивить, небрежно бросив:
— Я и использовал.
Я развернулась, недоверчиво уставившись на него.
— Под выражением «по назначению» я имела в виду нечто другое, а не снять его с женщины.
— Вы же тоже учились в академии, — проигнорировав мои слова, вдруг вспомнил муж.
— И?
— И какой фант вам достался?
Теперь я поняла, о чем речь. Неофициальной традицией выпускников была своеобразная игра в фанты, затевающаяся после защиты дипломных работ. Причем отказаться участвовать считалось трусостью, так что играли все. А задания колебались от невинных (вроде заимствования носового платочка из комнаты первокурсницы с последующим его возвратом, разумеется) до сложно осуществимых и не слишком законных (например, одалживания того же платочка, только из запертой на кучу заклинаний комнаты преподавателя чужого факультета).
— Ходила просить драконью чешуйку у куратора, — призналась я. Сложным это не было, поскольку лайд Сааран ко всем старательным ученикам относился благожелательно, а ко мне — особенно. Так что запрашиваемое дал без лишних вопросов, только велел после предъявления оставить у себя. Как известно, добровольно отданная чешуйка может использоваться для связи с драконом вместо эхо, и ничто не сможет стать для этого помехой.
— Ну а я должен был пройтись по коридору в женском платье. А милые одногруппницы настояли, что надевать такое платье без корсета — это дурной тон. Седрик смеялся громче всех, пока не вытянул свой фант — спеть серенаду под окном Грейзы.
Грейзой, более известной как Грымза, звали смотрительницу общежития. Персоной она была настолько колоритной, что я не удержалась от улыбки, одновременно жалея так понравившегося Кларе лайда. Впрочем, эта мысль быстро сменилась другой — как смотрелся в тот момент Ирвин. Наверняка прелюбопытнейше. И озвучив эту информацию мужу, я наконец-таки удалилась.
Знакомство с домочадцами — а слуг в доме оказалось немного, и мне даже не составило большого труда сразу запомнить их имена — прошло относительно хорошо. Относительно, потому что я никак не могла отделаться от мысли, что рассматривают меня украдкой не как хозяйку в первую очередь, а как супругу Ирвина — хороша ли? Не знаю, в чем дело, явно ведь не в хорошем характере Аратэра, но здесь его, кажется, любили.
А еще, несмотря на мое беспокойство, никто и взглядом не выразил удивления, что в холл я спустилась непосредственно из покоев Ирвина, а не вошла в дом, как положено. Правда, перед этим мужу пришлось провести через портал камеристку, чтобы та помогла мне собраться. И большая часть времени у нее ушла на разбор прически — спать с ней оказалось не самой лучшей идеей. Впрочем, младшая сестра верной Азиры (а мне совесть не позволила разлучить ту с мужем или лишить папу главного садовника) оказалась хоть и молодой, но бойкой и умелой, так что долго возиться нам не пришлось.
А затем буквально сияющий Ирвин предложил мне устроить экскурсию по дому. И причин его радости я не понимала ровно до тех пор, пока он не привел меня в картинную галерею. Судя по нудности его рассказов и количеству мелких деталей в историях, мне мстили — мелко и недостойно мужчины. Но сдаваться так просто я не собиралась и с энтузиазмом включилась в игру, то и дело принимаясь расспрашивать то о болезнях тетушки Ирнэт (нет, Илгерта,
