ком-то из сестер по отцу, тогда как я имела в виду совсем другую личность. И поспешила уточнить, пока он не подавился остывшим таем, которым начал наполнять кружку.
— С Ируми. В тот день, когда мы принимали посольства, принцесса прямо-таки мечтала если не убить меня взглядом, то хотя бы покалечить. Чем-то ее очень не устроил мой статус вашей невесты…
Супруг сделал глоток и опустил кружку на стол, медленно поворачивая ее по часовой стрелке.
— Пару лет назад Аюми обратилась к отцу с предложением о помолвке дочери со мной. Ну и место принца-консорта шло в комплекте соответственно. Для еще большего укрепления дружбы между нашими странами.
— Оу… — закусила я губу. Теперь становилось понятно, почему королева не удивилась, когда я сказала, что Ирвин не согласится быть на вторых ролях. Она уже и так это знала. — И вы отказались. Почему? Претила мысль, что над вами будет женщина?
— Я не против, когда женщина надо мной, — не то чтобы двусмысленно, скорее, с очень даже определенным смыслом ухмыльнулся Ирвин, почти заставив меня смутиться. — Но это должна быть достойная женщина. А лайди Ируми я таковой, уж простите, не считаю.
На языке крутился вопрос, кого же тогда считает подходящей, но я смогла удержаться. Не хватало еще, чтобы мне назвали имя какой-нибудь весьма уважаемой лайди. Нет, спасибо, без этой информации как-нибудь обойдусь.
В общем-то, как оказалось, никаких кардинальных изменений в моей жизни пока не произошло. Супружеского долга вот прямо здесь и сейчас никто не требовал, быт в арле был налажен, и моего вмешательства здесь не требовалось, и даже основной инструментарий артефактора при содействии мужа я смогла забрать, чтобы на досуге заниматься любимым делом. Да и сам Ирвин хоть и вел себя не очень уж приветливо, но совсем индюком быть перестал.
В тот первый день замужней жизни после сытного обеда и небольшого разговора по душам мы вновь отправились на экскурсию. Только на этот раз не по комнатам и коридорам дома, которые я вполне могла исследовать и сама, а по территории арла. На подаренных домингах, которых разместили в пристройке на заднем дворе, так что путешествовать предстояло пусть и недалеко (крупное село Раней располагалась всего в получасе неспешной езды), но с комфортом.
Супруг, переодевшийся в простую льняную рубаху, заправленную в штаны (я хотела прокомментировать, что ему не хватает соломенной шляпы, но сдержалась), совсем перестал походить на астэт-арла и наверняка легко бы смешался с местным населением. Пришлось соответствовать, достав из глубин гардероба самое непритязательное идаско. Конечно, многие женщины позволяли себе носить облегающие брюки с туниками, достигавшими лишь середины бедра, но у меня на подобное смелости не хватало. Видимо, вся она досталась Денизе.
В селе меня вновь ждали сюрпризы — Ирвина здесь не просто хорошо знали как хозяина земель, а приняли как родного. А меня — вместе с ним. Но что самое любопытное, Аратэр, «забывший» большую часть манер и необходимость держать лицо, понравился мне куда больше своей привычной ипостаси. И пусть шутки, которыми обменивались мужчины, были зачастую грубоваты, а пожелания «молодой семье» заставляли краснеть, здесь я чувствовала себя намного свободнее, нежели во дворце.
Так что вечером, когда староста усадил нас с мужем ужинать, а последний приобнял меня за талию и придвинул поближе к себе, мимолетом пощекотав дыханием волосы, противиться я и не подумала. Тем более когда заметила умиление, с которым любовалась нами жена самого старосты.
— Вы что, всех жителей арла по именам знаете? — Возвращались мы уже ближе к закату — уставшие, но вполне довольные жизнью.
— В Таире, городке почти на границе, не всех, разумеется, а в деревнях и селах да, почти. Они же тут поколениями живут, так что несложно выучить за столько-то лет.
Двенадцать лет, прикинула я в уме. Да, за такой срок и впрямь можно узнать наперечет всех жителей. Только зачем? Это я и высказала, пользуясь тем, что под медленно темнеющим небом разговаривать отчего-то проще.
— Что значит — зачем? — даже как-то удивился Ирвин. — Это же мои люди. Ну, точнее, не мои, официально я здесь только королевский управляющий. Но раз я несу ответственность, то должен знать, за кого конкретно.
— У меня бы памяти не хватило, — честно призналась я, перебирая шерсть Мирайны.
— Лукавите, Илгерта. На всю эту артефакторную муть хватило, а на имена и лица — нет?
— И вовсе это не муть, — возмутилась я ради проформы. Спорить не хотелось совсем. — И запоминается довольно легко, если это интересно. А вот на лица и имена у меня правда память плохая. Что я человека где-то видела, может, и вспомню, а вот как зовут…
— Ну, вот и здесь — было бы желание, — парировал Ирвин. — Зато без хвастовства могу сказать, что сельчане в большинстве своем мне доверяют. И если возникнут какие-то проблемы, знают, что всегда могут попросить о помощи. А значит, можно ждать и ответного доверия. Здесь серьезных преступлений уже много лет не происходило. Ну, поколотит муж жену спьяну, — он лукаво покосился в мою сторону, словно проверяя реакцию на такой пример, — а она его утром ухватом по спине пару раз поприветствует, и все, живут снова душа в душу.
— Что же вы тогда сами в село не переехали? Если там так уж замечательно. Скотину бы держали, репку растили, да жену… того, поколачивали. —
