Это было странное чувство. Ее слова не должны были тревожить меня, но было именно так. Несса сказала правду – правду, которую я не смел отрицать. Но она не должна получить надо мной власть. Было непривычно оказаться так близко друг к другу, непривычно чувствовать, как она вцепилась в мою шерсть.
Странно, но мне это даже понравилось. Соприкоснуться с ней лбами было приятно. Еще ни один человек не оказывался ко мне так близко. Ни один не осмеливался на подобное. Большинство старались держаться от меня как можно дальше. А девушка почти прижимала мою голову к своей и смотрела мне прямо в глаза.
Неожиданно Несса выпустила меня и, отпрянув назад, уткнулась лицом в ладони.
На миг мысли спутались у меня в голове. Затем я услышал собственный голос. Он исходил откуда-то издалека, словно это говорил не я, а кто-то другой.
– Ступай вниз и выведи наших лошадей из конюшни. Седлай их, но повозку не трогай. Ее придется оставить, так как снег слишком глубок. Если твоя сестра жива, я приведу ее к внешним воротам. Если к тому времени, когда ты выведешь из конюшни лошадей, я не вернусь, уходите без меня и двигайтесь на юг. Через пару дней погода изменится, и я догоню вас.
С этими словами я отвел девушек к двери, которая выходила в большой внутренний двор. Я открыл ее; с небес по-прежнему падал снег. Вдали я разглядел конюшню. Желтый свет горевшего внутри фонаря отражался в лужах на каменных плитах. Я обернулся и сунул в руку Нессе кинжал:
– Если вдруг тебя остановит какая-нибудь пурра, пригрози ей вот этим. Ножей они боятся пуще всего на свете, ибо знают, как больно те режут. Их приучили опасаться острых клинков.
Несса кивнула и решительно зашагала по снегу. Сюзан последовала за ней. Один раз Несса оглянулась, и ее глаза блеснули в темноте словно две далекие звезды. И вновь я удивился тому, что делаю, тому, какие чувства вызывает у меня эта пурра.
В мой прошлый приезд сюда я запомнил планировку башни. Большой подвал использовался для пиров. Я спустился по ступенькам вниз и вскоре оказался перед массивной дубовой дверью. Она была не заперта. Достаточно лишь повернуть огромное железное кольцо в центре двери и толчком распахнуть ее. Те, кто сейчас находятся за ней, не опасаются незваных гостей.
Крепко сжимая в правой руке саблю, я повыше задрал хвост, выискивая опасность внутри подвала. Первым делом я нашел ребенка. К моему великому удивлению, девочка была жива, хотя жить ей, похоже, оставалось считаные секунды. Ей собирались перерезать горло.
Я оценил силы противника. Кроме поваров, оруженосцев и разнорабочих оставалось тридцать девять хорошо обученных воинов. Да, боюсь, силы неравны; численный перевес явно не на моей стороне.
Хотя я ни на миг не усомнился в своей победе, шансы заполучить Бриони живой были невелики. В пылу битвы может произойти все что угодно.
Левой рукой я осторожно повернул кольцо вправо. Затем так же осторожно толкнул дверь. Скрипнув старыми петлями, она чуть приоткрылась.
В дальней стене зала был устроен огромный открытый очаг. Поэтому все, кто находился здесь – воины-кобалы и прислуга, – сидели или стояли ко мне спиной. Зал гудел от оживленных разговоров. Между дверью и очагом стояли длинные столы, уставленные блюдами и кружками. Хотя на тарелках была еда, главным занятием пирующих было питие крепкого эля в больших количествах.
Алкоголь притупляет чувства – маг хайзды никогда не осквернит им себя. Впрочем, их глупость была мне только на руку, так как повышала мои шансы на победу.
Главное блюдо еще не подавали. Более того, его еще предстояло приготовить. Мясо не было насажено на вертел, но ждать оставалось недолго. Рыдающую Бриони заставили опуститься возле очага на колени, а под голову ей поставили деревянное ведро, чтобы в него стекла кровь. Правда, чтобы она не видела того, что с ней собираются сделать, ей завязали глаза – скорее из практических соображений, чем из милосердия. Повара тут же точили нож, который через несколько секунд перережет ей горло.
Затем мой взгляд выхватил палача. Я сразу же обратил внимание на его черные, заплетенные в три длинные косы волосы – верный знак того, что передо мной опасный противник, один из
Скрип дверных петель потонул в гуле голосов, но я намеренно сделал его громче, чтобы он наполнил комнату наподобие раската грома. Все тотчас дружно повернулись, чтобы посмотреть на источник столь странного шума.
Я смело шагнул вперед и громким вызывающим голосом обратился к присутствующим, чтобы все точно поняли смысл моих слов.
– Отдайте мне этого ребенка! – потребовал я. – Это моя законная собственность! Ее отняли у меня вопреки моей воле и вопреки всем обычаям гостеприимства и законам кобалов!
Глава 7
Укол клинка
Я повела дрожащую от холода и страха сестру к конюшне. Ветер швырял снег нам прямо в лицо, но вымощенный камнем двор был мокрым, от земли поднимался пар.
