– А мне нравится, что оно в колючках, – добавила Винде.
– Но почему ты просто не уничтожишь голову? – спросила Слейк. – Мы могли бы сварить ее в котле и съесть.
– Лучше съесть ее сырой, – проскрежетала Винде, распуская крылья, и на ее диком, зверином лике проступили признаки волнения. – Я возьму язык, а ты, сестричка, глаза!
– О том, чтобы уничтожить ее, я уже думала, но так и не решилась, – вмешалась я. – Кто знает, какими могут быть последствия… Это же не мертвая ведьма, которую довольно просто вернуть во Тьму на веки вечные – надо только съесть ее плоть. Мы имеем дело с повелителем Тьмы, самим дьяволом. Нельзя исключать, что съедение головы может освободить его. Дьявол способен изменять форму, увеличиваться и уменьшаться по одному лишь желанию. Освободившись, он обретет огромную мощь и способности, может быть даже такие, о которых мы и не догадываемся. Я пронзила его серебряными копьями, обездвижив и лишив сил. Сейчас безопаснее держать голову в целости, но отдельно от тела, чтобы прислужники не смогли воскресить Врага.
– Ты права, – согласилась Слейк. – Когда на кон поставлено так много, рисковать глупо. Мы любили нашу дорогую сестру и обещали защищать ее сына, Томаса Уорда, о котором ты здесь упоминала. Но скажи, приблизился ли он к ответу на вопрос, как окончательно уничтожить дьявола?
Я покачала головой:
– Том в поисках и раздумьях. Он хотел бы знать, нет ли в этом сундуке чего-то такого, что могло бы помочь.
Слейк улыбнулась, показав зубы, и постучала по сундуку книгой, которую держала в руке:
– Я уже рылась здесь, причем с той же целью – найти что-то, что помогло бы покончить с дьяволом навсегда. Пока – ничего. Может быть, вы, пока будете здесь, что-то предложите?
Теперь уже я улыбнулась и кивнула. Все-таки ламии предложили нам убежище.
– Буду счастлива помочь. Но сомневаться не приходится – приспешники дьявола скоро подступят к нашим стенам.
– Пусть себе приходят, пусть собираются под стенами башни, – поскрипела Винде. – Хорошая будет охота. Лучшая за много лет!
В тот вечер мы с Торн хорошо поужинали. Винде, крылатая ламия, добыла овцу и сбросила ее нам на стену – уже выпустив кровь. Я разделала тушу и прихватила самые лучшие куски с собой в комнату – зажарить на вертеле.
Вентиляция в комнате оказалась никуда не годная, и дым расползся повсюду. Хотя меня он особенно не беспокоил и, разъедая глаза, напомнил о счастливых часах, когда я, еще ребенком, смотрела, как слуги ковена готовят блюда для трапезы.
– А кто был первым, кого ты убила? – поинтересовалась Торн, когда мы приступили к нашему позднему ужину.
Я улыбнулась:
– Ты ведь уже знаешь. Я много раз рассказывала тебе эту историю.
– Ну так расскажи еще! Пожалуйста. Я могу слушать ее без конца, и она никогда мне не надоест.
Ну как тут откажешь? Если бы не Торн, я уже лежала бы мертвая где-то к западу от Пендла.
– После того что дьявол сделал с моим сыном, я думала только о мести. Я знала, где и когда с наибольшей вероятностью смогу его найти. В то время он благоволил клану Динов, так что на Хэллоуин я не пошла на праздник своего клана, а отправилась в Роули, деревню Динов.
К месту я пришла уже в сумерках и для начала устроилась в небольшом лесу, откуда открывался вид на их костер. Жители деревушки готовились к шабашу и были заняты своими делами. К тому же я поставила сильную магическую защиту и почти не боялась, что меня кто-то заметит. Соединив силы, ведьмы Динов одним выдохом разожгли костер из костей и дерева. Потом тринадцать самых сильных встали тесным кругом по периметру костра, а другие, те, что послабее, окружили своих сестер.
Едва вонь от горящих костей достигла меня, как Дины принялись проклинать врагов, призывая на них всевозможные несчастья: уродства и увечья, смерть и разрушения. Проклятья – ты должна запомнить это, дитя мое, – не столь действенны, как хороший клинок. Да, кто-то старый и немощный может пасть их жертвой, но в большинстве случаев ритуал проклятия – это пустая трата времени, потому что любая мало-мальски сведущая ведьма способна поставить защиту против такой магии.
Вскоре пламя костра начало менять цвет: желтые и охряные языки сделались ярко-красными – это был первый признак скорого появления дьявола. Я услышала общий вздох предвкушения и сосредоточилась на пламени, в котором он материализовался.
Да, дьявол может выбирать для себя любой размер, от маленького до огромного, но в тот раз он предстал во всем своем грозном величии, дабы произвести впечатление на приверженцев. Он стоял в огне, и пламя тянулось к его коленям; он был высок и широк – раза, наверное, в три больше обычного мужчины, – с длинным извивающимся хвостом и изогнутыми как у барана рогами. Тело его покрывала густая черная шерсть, и я увидела, как ведьмы потянули руки сквозь огонь, чтобы только коснуться своего повелителя.
– А что почувствовала ты? – взволнованно спросила Торн. – Нервничала? Или даже немного испугалась? Я бы точно струсила! Ты вот говоришь сейчас, что ничего не боишься, но тогда-то ты была молода, не старше семнадцати, и собиралась атаковать дьявола на глазах у всего вражеского клана.
– Конечно я нервничала, но меня переполняли волнение и злость. Страх, если и был, прятался так глубоко под всеми прочими эмоциями, что я почти его не чувствовала. Я знала, что в огне дьявол останется недолго. Удар нужно было нанести немедля. Так что я выбралась из укрытия и побежала прямиком к костру. Выскочила из темноты – два клинка в руках, третий в зубах. Я так ненавидела его, что была готова умереть – рассыпаться пеплом или быть
