сопротивляться не стал. Мы продолжили путь на север, хотя уже и не так быстро, как прежде. Мои приступы слабости не возвращались, но запас выносливости оказался не таким, как раньше. Я старалась не думать об этом и отгоняла сомнения, но они, как больной зуб, не давали покоя. И все же мне удалось заставить себя верить в лучшее. Да, Агнесса предупреждала, что слабость может остаться навсегда, но я все же надеюсь на полное выздоровление.
К середине утра мы перешли с бега на быстрый шаг. Кретч вроде бы отстал, хотя несомненно продолжал идти по следу. Теперь опасность ждала впереди. Мы шли по грунтовой дороге через узкую безлесную долину с невысокими холмами слева и справа. Дважды я замечала какие-то фигуры на линии горизонта. За нами наблюдали.
Я остановилась и поставила Уилла на землю:
– До замка еще далеко?
– С нашей скоростью меньше часа. Нас уже сопровождают люди моего отца. – Он указал на верхушку холма.
– Я видела их. И наверняка кто-то отправился к твоему отцу с сообщением, что ты возвращаешься в компании ведьм.
Минут десять спустя на горизонте прямо перед нами появилось облачко пыли. Всадник, мужчина, мчался галопом навстречу нам. Принюхавшись, я уловила его беспокойство и чуточку страха.
– Мой отец! – воскликнул Уилл, когда всадник подъехал ближе.
Рыцарь сидел на серой в яблоках кобыле. Шлем он не надел, но был в тонкой кольчуге, и на боку у него висел меч, а за плечом – щит. Остановив лошадь перед нами, всадник вытащил меч и направил его на меня.
– Отступи назад и позволь моему сыну пройти вперед! – приказал он.
Среднего возраста, слегка, на мой взгляд, тяжеловатый, рыцарь не представлял для нас с Торн реальной угрозы. Со времен молодости он, вероятно, изрядно сдал, но смелость сохранил. На свете найдется не много людей, которые решатся с одним только мечом стать на пути у двух ведьм.
– Он волен поступать как пожелает, – ответила я. – Опусти меч!
– Не пытайся приказывать мне, ведьма! – резко бросил рыцарь.
– Но они освободили меня, отец, и помогли убежать от похитителей, – вмешался Уилл. – Их самих преследуют, и я предложил им укрыться в нашем замке. Сказал, что ты поможешь им в схватке с теми, кто гонится за ними. Я дал слово!
На мгновение тень гнева накрыла лицо рыцаря. Я чувствовала, что он человек справедливый, но то, на что согласился сын, его не обрадовало.
– Благодарю за освобождение моего сына. – Он убрал меч в ножны. – За это я в долгу перед вами. Но тут возникает проблема. Я человек богобоязненный. В моем замке есть часовня, куда каждое воскресенье приходят на службу верующие. Сам епископ приезжает сюда дважды в год – благословить алтарь и помолиться за страждущих. Мой священник будет в ярости.
– Я дал слово чести! – пронзительным от волнения голосом воскликнул Уилл. – Дал слово, отец!
Рыцарь кивнул:
– Что сделано, то сделано. Я поеду вперед с сыном. Мой замок – прямо по дороге. Его ворота открыты для вас. Я сэр Гилберт Мартин. Как зовут вас?
– Я Грималкин, а она Торн. – Я с удовлетворением заметила страх в его лице – слава, пусть и не лучшего свойства, бежала впереди меня. Вот и хорошо, пусть боится – значит, легче пойдет на сотрудничество.
– Оправляйся с отцом, мальчик, – сказала я, повернувшись к Уиллу. – Мы скоро будем.
Мальчишка побежал вперед, и сэр Гилберт, наклонившись, взял его за руку и помог сесть на круп кобылы позади него. После чего, не говоря больше ни слова, рыцарь развернул лошадь и галопом понесся к замку.
– Думаешь, они нас впустят? – спросила Торн.
Я пожала плечами:
– Уверенности у меня нет. Что ж, скоро узнаем, чего стоит честь такого человека. Но, думаю, то, что у нас впереди, в любом случае лучше того, что позади.
Мы зашагали дальше по пыльной дороге и вскоре увидели замок и узкую торопливую речушку перед ним. Укрепления выглядели скромно – внутри виднелась всего одна сторожевая башня. Замок окружал ров, через него перебрасывался подъемный мост. Над воротами высилась небольшая башня с зубцами. На прилегающих к замку наделах располагались небольшие дома, но на полях никто не работал. Присмотревшись, я увидела, что два дома когда-то горели и почернели от копоти. Война пришла даже сюда, в этот заброшенный уголок Графства.
Реку мы перешли вброд. Вода едва подступала к коленям. Большинство ведьм не в состоянии пересечь бегущую воду. Ведьма-убийца делает это, пуская в ход магию и за счет выработанной годами физической стойкости. Многое возможно, если ты умеешь переносить сильную боль. Проходя мимо первого дома, я заглянула в окно – проверить свои подозрения.
И оказалась права: на столе осталась посуда и недоеденная пища. Обитатели дома ушли в спешке. В случае опасности арендаторы, работники и прислуга укрывались в замке. Но что рыцарь счел опасностью? Он боится двух ведьм – или их преследователей? А может, испугался и тех и других? Скоро
