узнаем.
Подойдя ближе, я увидела фигуры людей, наблюдающих за нами с крепостного вала. Лязгнули и заскрипели цепи. Мост медленно опустился, но, ступив на него, мы заметили, что решетка опущена и тяжелая обитая железом дверь за ней все еще закрыта.
А потом сверху раздался голос. Не рыцаря – одного из его слуг. Я принюхалась – хвастун и задира, но из тех, кто способен хладнокровно, не моргнув глазом, убить и кто живет за счет насилия.
– Оружие из ножен! Положите его на землю! – приказал он.
Я покачала головой:
– Мои клинки останутся при мне!
Я снова принюхалась и почуяла опасность. Вооруженные и сильно возбужденные люди. Но еще я чувствовала дисциплину. Они ожидали приказаний.
Никто не ответил, но я услышала шепот. Там обсуждали мой отказ.
Несколькими секундами позже снова лязгнули цепи. Решетка начала подниматься. Торн наклонилась к моему уху и тихонько прошептала:
– Это хорошее место для ловушки.
Я кивнула, но не ответила. Можно ли доверять этому рыцарю? Я снова втянула воздух. На этот раз глубоко, медленно, стараясь прочесть будущее, уловить угрозу смерти… Торн смерть определенно не грозила.
Тяжелые деревянные двери, жалобно застонав на петлях, раскрылись внутрь. Шагах в десяти за ними стоял рыцарь; за его спиной была еще одна решетка. Опущенная. Кольчуга на нем осталась, а вот меча не было. Он поманил нас, и мы, пройдя через дверной проем и приблизившись к нему шагов на пять, остановились. Решетка у нас за спиной пошла вниз. Я обернулась и увидела, что внутренняя дверь осталась открытой.
– Добро пожаловать в мой дом, – мягким, любезным голосом произнес сэр Гилберт. – Я не ношу оружия в пределах этих стен и прошу вас о том же. Снимите его и положите у своих ног.
– Ваши обычаи – не мои обычаи, – ответила я. – Я привыкла держать клинки под рукой.
– Я предлагаю вам убежище, но лишь на моих условиях!
Я вынула метательный кинжал и направила на него. В ответ на этот жест за спиной хозяина замка выросли два лучника. Стрелы просунулись между прутьями решетки. Я посмотрела влево, потом вправо. В каменных стенах виднелись узкие прорези бойниц, за ними прятались арбалетчики. В нас целились с трех сторон. Самую большую опасность представляли арбалетные болты, которые могли пробить даже броню. Но, несмотря на опасность, я сохраняла спокойствие. Ситуация требовала анализа, варианты – взвешивания.
– Прежде чем стрелы коснутся меня, мой кинжал пробьет твое горло.
Это не было пустой угрозой. Убить рыцаря было не труднее, чем согнать муху со лба. От смерти его отделяла секунда. Могли мы убить и лучников за его спиной. Относительно арбалетчиков за бойницами уверенности у меня не было. Впрочем, даже в случае успеха мы оставались в ловушке между двумя решетками.
– Тогда мы трое умрем, – сказал рыцарь. – Смысла в этом нет, а значит, нет и необходимости. Вы спасли моего сына, и я благодарен за это. Я выполню данное им обещание. Предлагаю вам убежище внутри этих стен. Вы получите пищу, питье и чистую одежду. Просто положите оружие. Прошу вас. Сделайте это, и все будет хорошо.
Наши глаза встретились, я заглянула в его мысли – он говорил что думал – и, в ответ на его просьбу, опустилась на колено и начала вынимать клинки. Торн, поколебавшись, последовала моему примеру. Когда я выпрямилась, сэр Гилберт улыбался.
– Это все? – осведомился он. – Могу я получить заверение, что в том мешке у вас на плече оружия нет?
– Его там нет – даю слово, – сказала я.
– Тогда что там?
– Нечто, что должно постоянно находиться при мне. Если хотите, позже я покажу вам. Но вы пожалеете о том, что увидели это.
Рыцарь поднял руку, и внутренняя решетка за его спиной начала подниматься. Следуя за хозяином, мы прошли во двор замка. Слева от входа на широкой площадке вдали от башни семьи работников готовили пищу на жаровнях. Туда же согнали овец, коров и коз, которых привели под защиту стен.
Солдат было немного, но восемь лучников остались у ворот, хотя стрелы и вернулись в колчаны. А потом я заметила священника в длинной черной сутане. Он не приближался, встречать нас с распростертыми объятиями явно не спешил и только недовольно хмурился.
Мы прошли за сэром Гилбертом во внутреннюю башню. У входа стояла женщина-служанка – почтенного вида, уже в годах, в простом сером платье и с мышиного цвета волосами, стянутыми сзади в тугой пучок.
– Это Матильда, – сказал рыцарь. – Она проводит вас в вашу комнату, а когда умоетесь и должным образом оденетесь, отведет в трапезную.
С этими словами он улыбнулся, поклонился и оставил нас.
– Сюда, пожалуйста. – Матильда торопливо зашагала по коридору. Я уже заметила, что она избегает встречаться с нами взглядом, несомненно опасаясь
