– А я слышал. Мои сотрудники его книгами зачитываются. Упросили принять автора. Девойно принес эти листки мне десятого апреля. Попросил сделать все, чтобы предупредить страшную аварию.
– Он физик-ядерщик?
– У него даже высшего образования нет.
– Хм. – Долгих взял листок. – Я не специалист, но, по-моему, написано со знанием дела.
– По-моему – тоже, – кивнул Александров. – А я, знаете ли, академик. Скажу сразу: не отправься я в Чернобыль, вот это, – он ткнул пальцем в листки, – непременно бы произошло. И с описанными здесь последствиями.
– Не приведи бог! – Долгих изменился в лице. – Вы уверены?
– Да.
– Тогда откуда…
Долгих не договорил фразы, но Александров понял.
– Я задавал Девойно этот вопрос. Он ответил, что получил откровение свыше.
Долгих хмыкнул.
– Я ученый, физик, поэтому не верю в откровения, – кивнул Александров. – Но факт остается фактом: Девойно знал об аварии. Причем все. Время – с точностью до минуты, обстоятельства происшедшего, механизм поведения реактора. Это говорит о том, что ему доступно знание из будущего.
– Фантастика какая-то, – покрутил головой Долгих.
– Увы, реальность, – не согласился Александров. – Хотя Девойно известен именно как автор фантастических романов. Почему я к вам пришел, Владимир Иванович? Чернобыльская АЭС не единственная в СССР. Есть гидростанции и масса других опасных объектов. В случае аварии на них могут погибнуть люди, страна – понести экономический ущерб. А теперь представьте, что есть человек, который об этих авариях знает наперед. И их можно предупредить.
– Хм, – сказал Долгих. – Резонно. Он согласится помочь?
– Сам искал со мной встречи.
– Спасибо, Анатолий Петрович! Я это оставлю? – Долгих указал на листки.
Академик кивнул, и они распрощались. Долгих собрал листки, сложил их в папку, снял трубку телефона и набрал номер.
– Здравствуй, Костя! – сказал ответившему абоненту. – На месте? Можешь зайти? Жду!
Спустя полчаса в его кабинет вошел высокий, подтянутый мужчина в строгом сером костюме. Долгих встал из-за стола и направился к гостю. Где-то посередине кабинета они встретились и обнялись.
– Целую жизнь не виделись! – сказал Долгих, отступая.
– В прошлом году, – уточнил гость.
– Так это мельком, – махнул рукой Долгих. – Все в работе. Не заметил, как шестьдесят один стукнул. Жизнь, считай, прошла.
– Рано печалишься, – хмыкнул гость. – Сам крепкий, как молодой огурец. И седины почти нет.
– Порода такая, – согласился Долгих. – Сибирская. Присаживайся, Константин! Кое-что расскажу.
Гость выслушал его, не прерывая.
– Что скажешь? – спросил Долгих, закончив.
– Похоже объявился Оракул, – сказал Константин.
– Какой оракул?
– У нас его так кличут. Разреши? – Он потянулся к телефону. Долгих кивнул. Гость снял трубку и набрал номер. – Дима? Наведи справку об одном человеке. Фамилия Девойно, имени и отечества не знаю. Но он писатель, известный, живет в Минске. Как выяснишь, позвони мне по номеру. – Он продиктовал цифры.
– Телефон знаешь, а не звонишь! – упрекнул его Долгих, когда гость положил трубку.
– Не хочу отрывать от дел секретаря ЦК, – сказал Константин. Долгих покачал головой. – Хотя ты прав, Владимир Иванович. Не хочу звонить из нашего гадюшника. Заинтересуются, почему? О наших отношениях там не знают. Пронюхают, начнут делать расклады: кто и под кем. Ну их!
Долгих согласно кивнул.
– Так что с этим Оракулом? – спросил нетерпеливо.
– Это случилось в тысяча девятьсот семьдесят восьмом году, – начал гость. – Я тогда еще в подполковниках бегал. Позвонили из Ростова, попросили помощи. В городе Шахты коммунист повесился. Расследование показало, что вроде бы доведение до самоубийства. Этот Чикатило получил письмо, прочел его и сунул голову в петельку.
– А что в письме?
– Всего два предложения. «Мы о тебе знаем все. Посмеешь тронуть хоть одного ребенка, повесим на собственных кишках!»
– Однако! – покачал головой Долгих.
