В глазах Вацлава и Толика вспыхнула зависть. Тоже автоманьяки.
– А это – вам! – Я вытащил из машины картонную коробку.
– Што там? – заволновался Вацлав.
– Бензопила «Штиль». Дрова пилить. – Я достал из коробки пилу. – Соберете сами. Там внутри шина, цепь и инструкция. Она на немецком, но есть рисунки и инструмент. Справитесь. – Я сунул пилу тестю. – Теперь смотрите. Вот сюда заливается бензин с маслом.
– Как в мотоцикл? – поспешил Толик.
– Именно. Только пропорция один к пятидесяти. Масло я привез, но годится и наше, моторное. Бензин можно и семьдесят второй. Сюда, – я ткнул пальцем в другую пробку, – льем масло для смазки цепи. С ним проще. Можно трансмиссионное, только выбрать пожиже. Держите! – Я отдал им пластиковые канистры. – Занимайтесь! А я умоюсь и позавтракаю.
Когда я вышел во двор, Вацлав держал в руках собранную и заправленную пилу. Я проверил натяжение цепи. В норме. Вацлав снисходительно улыбнулся, дескать, учить батьку будешь?
– Дальше просто. – Я взял у него пилу и поставил на землю. – Подкачиваем топливо в карбюратор, включаем зажигание и…
Я дернул за шнур. «Штиль» завелся со второго рывка. Мотор выплюнул сизый дымок и затрещал, распугивая кур. Я поднял пилу и снял ее с тормоза. Цепь заскользила вокруг шины, превратившись в полупрозрачную ленту.
– Дай! – умоляюще произнес Вацлав.
– Только осторожно! – предупредил я.
Ответом был гневный взгляд: «Опять отца учишь?» Некоторое время Вацлав любовался на скользящую цепь, затем закрутил головой.
– Пилить нечага, – проронил он сокрушенно.
– К Юзэфаўне идзице! – подсказала выбежавшая на шум теща. – Ёй дровы привезли, а пилиць некаму. Одна жыве.
– Пойдзем! – согласился Вацлав и выключил пилу. – Толик, бяры козлы. У Юзэфаўны яны дрэнные.
– Я с вами, – сказал я.
Тесть кивнул.
– А ты, Иванавич?
– Без меня справитесь, – отказался отец, – плотоядно разглядывая «Пассат». – Машину посмотрю.
– Только ничего не откручивай! – поспешил я.
Отец небрежно махнул рукой: дескать, о чем разговор, и мы пошли. Толик тащил козлы, я шел следом, а тесть вышагивал впереди, помахивая пилой. Выглядел он при этом как маньяк из американского фильма ужасов. По крайней мере, вид у него был, словно в предвкушении расчлененки.
Юзефовна жила неподалеку. У ворот старенькой хаты лежали бревна. «Ель и ольха», – определил я. Толик установил козлы, и они с Вацлавом взгромоздили на них первое бревно. Я в это время держал пилу. Ставить ее на землю Вацлав не захотел.
Привлеченная суетой, из калитки выглянула хозяйка.
– Папилим табе дровы, Юзэфаўна, – сказал Вацлав. – Нямецкай пилой.
Он потряс отобранным у меня «Штилем».
– Ой, дзетачки! – всплеснула руками старушка. – Хай вам пан Езус дае.
Вацлав кивнул и завел «Штиль». Дальше было как в анекдоте. «Вжик!» – сказала пила. «Ни хрена себе!» – ответили мужики… Отпиленные колоды валились на землю одна за другой. Я оттаскивал их в сторону. После пятого бревна Толик взмолился:
– Батька, дай!
Вацлав поколебался, с сожалением посмотрел на «Штиль» и выключил мотор.
– На!
Толик схватил пилу. Мы с Вацлавом загрузили бревно. Толик завел «Штиль». Вжик!..
Привлеченные шумом, вокруг стали собираться соседи. Скоро их набралось с небольшую толпу. Нет, о бензопилах здесь знают. В местном леспромхозе их используют для валки и разделки деревьев. Но тяжелая и громоздкая советская «Дружба» по сравнению с легким «Штилем» – это как «МАЗ» рядом с «Мерседесом». Да и нет «Дружб» в частном владении.
С дровами мы разобрались быстро.
– Суседзи паколяць, – сказал Вацлав Юзефовне, и та кивнула. Колоть легче. На это многие подпишутся. Помогать соседям здесь правило. Католики.
Нас обступили мужики. Выключенный «Штиль» пошел по рукам. Вацлав провожал его ревнивым взглядом.
– Зяць прывез, – объяснил, завладев пилой вновь. – З Нямятчыны.
– Добры у тябе зяць, – вздохнул стоявший рядом мужик.
– Дачка, – не согласился тесть.
– Чаму дачка? – удивился мужик.
