— Объяснишь-объяснишь, — кивнула Таль. — Уна, что это у тебя? Дай сюда!
Девочка потупилась и неохотно протянула королеве длинный ключ, выкованный в виде розы. Всю дорогу Уна не выпускала его из рук.
— Мне подари-или, — протянула она, округлив и без того большие глаза.
— Кто подарил? Дети, что вы натворили?! — Таль рассматривала розу — серебряный бутон на латунном граненом стебле. В серебряных лепестках посверкивали бриллиантовые росинки.
— Уна, кто тебе это дал? Это же настоящая драгоценность! — Она с упреком посмотрела на сына — мол, как же ты недоглядел? А потом в упор взглянула на девочку. — Уна, малышка, так нельзя! — И добавила, уже тише и мягче: — Я понимаю, розочка очень красивая, но такие подарки принимать не годится. Ты должна ее вернуть. Расскажи мне, кто тебе это подарил, и мы с тобой завтра обязательно вернем… — Она вдруг умолкла, а потом резко спросила: — Уна, а тебе вообще разрешили это взять?
— Отдай ключ. Пожалуйста, — насупившись, попросила, нет, потребовала у Таль малышка.
— Потом, — отрезала Таль, и Уна вдруг, сама не понимая как, услышала, что королева говорит неправду. Не отдаст она ключ, заберет насовсем.
Узкое веснушчатое лицо королевской воспитанницы вдруг побелело. Тонкие пальчики переплелись на пояске платья.
Она что-то коротко шепнула, вытянув губы трубочкой, как для свиста.
И ключ исчез из рук Таль. Не полетел по воздуху, не растаял, — просто пропал, будто его и не было.
— Уна! — сдавленно ахнул Инго.
Таль сжала виски ладонями.
— Какой кошмар… — проговорила она. — Какой кошмар… Уна, иди в свою комнату. Ужин я велю тебе принести, ты, наверное, проголодалась. До завтра я с тобой не разговариваю. Инго, проводи сестру и приходи ко мне, да постарайся побыстрее, я жду. Ах, Филина на вас нет! — Она развернулась, взметнув юбками песок на дорожке, и, не оглядываясь, зашагала к дворцу.
— Уна, что ты натворила? — набросился Инго на девочку. — Зачем ты так с мамой? Она волновалась, а ты…
— Она же решила, что я украла ключ, — всхлипнула Уна. — А я не украла, нам Садовник сам его подарил! А мама мне не поверит! — Она всхлипнула еще раз, уже громче, и вытерла нос рукавом. — А ты… ты не вступился даже!
— Ты не понимаешь, если бы я вступился, пришлось бы и про Сад рассказать. — Инго присел перед Уной на корточки, взял ее за вздрагивающие плечики. — Я сейчас пойду к маме и по дороге придумаю, как нам быть. Только скажи, куда ты дела ключ? Как у тебя получилось?
Уна вырвалась и затопала ногами, так что песок полетел.
— Я его спрятала! Спрятала! Я слова такие знаю, вот! И мама не найдет! Мой ключ, и мама не найдет, и ты не найдешь! И ничего вы знать не будете, ни-че-го-шень-ки! Иди к маме, иди, я сама в свою комнату пойду! — Рыжие косички на плечах Уны обиженно подпрыгивали.
— Слова знаешь? — поразился Инго и встал.
Уна сверкнула глазами — получилось у нее не хуже, чем у Таль:
— Еще и не такие знаю!
— Уна, успокойся, — оторопел Инго. Он набрал побольше воздуху, крепко взял ее за руку и повел к дворцу. — Извинись перед мамой завтра, вот что.
Он нагнулся и посмотрел приемной сестре в глаза.
— Ты хоть мне скажи, куда ты дела ключ? Ведь нам его на двоих дали, верно?
— Не скажу! Ты маме проболтаешься! — упрямо повторила Уна и горько разрыдалась.
— Не буду, — пообещал Инго. — Сказал же, значит, не буду.
Уна выдернула у него руку, гордо выпрямила вздрагивающую худенькую спину и побежала вперед. Инго вслед за ней прошел по парадной галерее и увидел, как девочка, всхлипывая, шмыгнула в дворцовую гардеробную — отсидеться в сумраке и поплакать. Он потоптался на месте. Пойти утешать? Нет, Уна хоть и маленькая, но страшно гордая, и не захочет, чтобы он, Инго, видел, как она плачет.
Инго тяжело вздохнул и поплелся к маме Таль. Он нарочно шел как можно медленнее, чтобы подумать. Мимо него проплывали знакомые створчатые двери, гобелены, картины, статуи, но Инго их точно и не видел — ему все казалось, что мимо плывут те зеленые берега, которые они с Уной миновали утром на лодке.
Лодку они взяли без спросу, и нарочно поплыли по самому тихому их трех рукавов реки Глен — тому, над которым склонялись плакучие ивы, где не было ни рыбаков, ни пастухов по берегам, только птицы, звонко щебетавшие в ветвях, да мерно жужжавшие насекомые. Инго греб, гордясь тем, что ничуть не устал, а Уна сидела на корме и смотрела в воду, где мелькали рыбки.
А потом над лодкой ни с того ни с сего соткался густой туман и она резво двинулась против течения — как принц ни старался ее развернуть веслами, ничего не получилось, — и, вместо того, чтобы вернуться мимо мельничной запруды в город, почему-то приплыла совсем непонятно куда.
В яблоневый сад посреди зеленой долины, окруженной заснеженными горами. В сад за кованой оградой, увитой металлическими розами.
И калитка сама отворилась.
