… В наступившей тишине пальцы Амалии быстро простучали по клавиатуре и поставили точку — амберхавенская волшебница вкратце занесла рассказ Левы в ноутбук.
Общее молчание прервал еле слышный голос Бабушки.
— Да, ошибки быть не может, это перстень Инго… Инго Третьего. Обручальный. — Бабушка перевела дыхание, потому что говорить ей было тяжело. — Не понимаю… Он бы с ним ни за что не расстался. Уна-то свое колечко в последнее время… когда Лиллибет родилась… носить перестала — пальцы отекали.
— Лев, ты точно помнишь, он так и сказал? — спросил Филин. — Про сильфа и клан Дайн?
— Угу, — буркнул Лева. — За это — ручаюсь. — Он приподнялся на локте и блеснул очками.
— Он… отец меня именно так и утешал, когда я наступил на гвоздь, — вставил Инго, сидевший на подлокотнике Бабушкиного кресла и обнимавший ее за плечи. — Это у него было любимое присловье.
— Так что же получается — я видел Инго Третьего?! Он жив? — спросил Лева и приподнялся на локте. — Может, и королева Уна жива?
Лиза, которая на протяжении всего Левиного рассказа ерзала на стуле, сгорая от нетерпения, не выдержала:
— Вот! Я же говорила про картину! Я же говорила, что там неспроста! А все заладили — померещилось, померещилось! — Она покосилась на Бабушку и выпалила: — Мама умела колдовать еще с детства, так, может, она все это время пыталась нам что-то передать — как умела? Картина уже не первый раз меняется, вот Инго видел!
Она с мольбой посмотрела на брата: отчего он не замолвит словечко?
— Да, — кивнул Инго. — Теперь у нас еще больше оснований думать, что родители живы и подают какие-то знаки. Только я не понимаю, откуда. Надо разобраться, где же это побывал Лев… — он сжал пальцами переносицу. — Столько всего сразу…
— Бабушка, почему ты не хочешь поверить? — не унималась Лиза. — Давайте принесем портрет сюда… или Леву туда… и он посмотрит и подтвердит, что видел папу! Это ничего, что Лева был без очков! Ведь разглядел же он высокий рост, а папа тоже высокий, и на портрете это видно!
Бабушка опустила глаза и принялась крутить в пальцах сапфировый перстень.
— Да, Инго Третий
— Лев, ты попробуй, может, еще что вспомнишь, — попросил Филин.
— А мы ему поможем, — решительно сказал Инго. — Будем отметать лишнее. Вот про землю на рукавицах непонятно… ладно, начнем с начала. Ответь, Лев: этот человек был полный, бородатый, черноволосый и в очках?
— Да ничего подобного! — сипло возразил Лева. — Никаких очков, борода у него была, это верно, рыжая, то есть соломенно-рыжая, словно выгорела на солнце, и лицо обветренное, я разглядел вблизи, когда он ко мне наклонялся. И никакой он не полный, наоборот — тощий, даже в плаще и то было видно! Он плащ с себя снял и меня укутал.
Выпалив это, Лева осекся и посмотрел на Инго с уважением. А у Лизы даже рот приоткрылся. Вот так фокус! Интересно, такому в Амберхавене учат?
— Убедился? — Инго перегнулся с подлокотника Бабушкиного кресла и потрепал Леву по плечу. — Если копнуть поглубже — ты много чего рассмотрел, даже без очков.
— Я еще вспомнил! — воодушевленный Лева даже подпрыгнул. — Руки у него были мозолистые, я почувствовал, когда он проверял мне пульс. А перстень он не с пальца снял, достал из мешочка на шее, у него под плащом висел такой кожаный мешочек на шнурке.
Инго и Филин переглянулись.
— В таком случае, это был не король, а вор! — презрительно и твердо заявила Бабушка, как приговор подписала.
— А может, он снял перстень, чтобы не мешал работать или чтобы не повредить? — живо предположила Лиза. — Я вот снимаю кольцо, когда играю на скрипке или мою посуду.
— Ага, раз руки мозолистые — может, он плотничал или, скажем, садовничал, — подхватил Лева.
— Настоящие короли свои руки до такого состояния не доводят! — отрезала Бабушка и в изнеможении откинулась на спинку кресла, стараясь сохранять непреклонный вид.
Филин хотел что-то сказать, но Инго мигнул ему, и волшебник смолчал. Надо же, как слушается, поразилась Лиза.
— Давайте не будем отвлекаться на вопросы о монаршем достоинстве и ручном труде, — голосом строгой учительницы произнесла Амалия. Глаза у Бабушки так и полыхнули на мраморно-бледном лице. А фриккен Бубендорф как ни в чем не бывало кивнула на монитор Мэри-Энн. Компьютер против обыкновения помалкивал — Амалия отключила у Мэри-Энн звук, чтобы та не встревала с замечаниями.
— Главное — многое сходится, — хладнокровно продолжала Амалия. — Я даже составила список, вот послушайте: рост, рыжесть, присловье, перстень, то, что этот человек узнал узор гномского клана…
— А за пределами Радинглена эти узоры никому не ведомы, — вставил Инго.
