Уна медленно-медленно сложила руки на коленях, чтобы не было видно, как они трясутся.
А если незнакомец лжет? Вдруг опасности нет, а он явился что-то выведать? Или он верный слуга этого Мутабора и лишь прикидывается, что хочет ей помочь? А вдруг это сам Мутабор принял такой облик?!
— Откуда я знаю, кто вы на самом деле? — не сводя глаз с напряженного лица Коракса, спросила Уна. Она вцепилась в подлокотники кресла и попыталась подняться, но ноги не слушались. — Почему я должна вам верить?
Она лихорадочно соображала, как и куда спрятать детей — чтобы
Колдуны найдут их где угодно.
Прятать надо магией. Значит, все-таки звать на помощь.
Колдовать самой — опасно. Когда-то, давным-давно, еще лет в шесть, Уна решила для пробы переместить лягушку из сада в комнату одной фрейлины — и до сих пор с ужасом вспоминала, что сталось с бедным животным. А после истории с отобранным ключом Уна так обиделась на весь белый свет, что решила больше не колдовать. И с тех пор не пробовала, как Инго ее ни уговаривал.
— Не хочешь — не верь, — отмахнулся Коракс, и рукав его черной рубашки рассек воздух, как воронье крыло. — Я знаю, о чем ты думаешь. — Он резким движением вырвал из вышивания иголку вместе с ниткой. — Прежде всего спрячем детей, спрячем надежно.
Иголка проворно засновала в пустоте, в воздухе между Уной и Кораксом. Черным крылом замелькал рукав.
— Что вы делаете? — ахнула Уна. Она попыталась определить, где сейчас дети, где Таль и муж. У нее это всегда получалось, и Уна даже не считала такое умение волшебством: достаточно было сосредоточиться — и чутье, как луч фонарика, указывало туда, куда нужно.
Вот они! Лиллибет в плетеной колыбельке, а за соседней дверью, в будуаре, Таль читает маленькому Инго книжку с картинками. Ах, превратить бы эти две комнаты, будуар и соседнюю, в неприметный чуланчик, — до того, как минует опасность!
— Будет исполнено, — не прекращая мелькать иглой, кивнул Коракс. — Чулан так чулан.
По спине у Уны пробежала дрожь.
Он читал ее мысли.
Между тем Коракс что-то зашивал в воздухе, будто латая крупными поспешными стежками какую-то невидимую прореху.
— Готово, — выдохнул Коракс и бросил иголку куда-то в сторону. Было так тихо, что Уна слышала, как иголка звякнула об пол. — Готово, девочка моя, их не найдут. А теперь давай решать, как нам быть, времени мало. Если Мутабор заполучит Радинглен, дело плохо. Я все это время исподволь мешал Мутабору, но я не всесилен. Он уже убил Садовника с женой… А-а! — протянул он и отчаянно махнул рукой. — О чем я, тебе это все равно ничего не говорит!
— Садовник убит? — Уна вскрикнула, как от боли.
Садовник! Загорелый, прямой, с яркими внимательными глазами на обветренном лице. И его жена, такая уютная и ласковая, пахнувшая теплым хлебом… Садовник приютил их с Инго, когда они заблудились, и подарил ключ, и сказал, что всегда будет ждать их в своем яблоневом саду, посреди цветущей долины, что когда-нибудь Уне с Инго предстоит стать Садовниками вместо него, потому что Сад не должен пустовать.
— Значит, все кончено? — вырвалось у Уны. — Постойте, скажите — Мутабор подобрал ключ? Ему удалось проникнуть в Сад или калитка заперта?
По лицу Коракса разлилось изумление.
— Ах вот оно что! Ты была в Саду? Тебе даже известно о калитке и ключе? Так значит, ты и есть будущая Садовница… Видишь, я знаю про Сад не меньше твоего, я добывал Мутабору все нужные сведения. Нет, у Мутабора не было ключа, он все проделал на расстоянии.
Что я натворила, испугалась Уна. Проболталась! И кому! Я даже не могу проверить, спрятал ли он детей, мне не сосредоточиться от ужаса…
Дверь распахнулась. На пороге спальни стоял Инго Третий — рыжие волосы растрепаны, лицо встревоженное.
Коракс скользнул в самый дальний угол, где сразу же сгустились тени, вжался в стену и вдруг слился с темным гобеленом, изображавшим лесную чащу. И не отличишь.
— Уна, что происходит? — спросил Инго и обнял жену за плечи. — Ты цела? Филин и Амальгамссен исчезли! Я разговаривал с ними, и вдруг — вспышка и их нет! Я кинулся искать детей и Таль, их тоже нет — там, где мамин будуар, какой-то чулан с метлами! А во дворце все ходят — будто спят с открытыми глазами, я бежал сюда, а они смотрели сквозь меня!
Уна не успела и слова сказать, как король Радингленский обернулся к гобелену и спросил:
— А вы кто и как сюда попали?
Коракс выступил из тени и пораженно воскликнул:
— Вы меня видите? Но ведь вы не маг!
Уна сжала ладонями виски.
Она всей кожей ощутила, как где-то в дальних покоях дворца возникла иллюзия: вместо резной позолоченной двери в будуар Таль, теперь была дощатая дверца в чулан, мимо такой пройдешь и не заметишь.
