Задумалась, это было странно. Я действительно мечтала об этой партии с той самой минуты, как услышала Шайну. Но была ли это моя мечта? Или это была мечта Шайны, которая отзывалась во мне?
— Да.
— Любишь Артомеллу, но на прослушивание выбрала унылую страдалицу Триаррис.
— Триаррис не страдалица. У Люси и Артомеллы совершенно разные образы.
— Неужели? — Он снова прищурился.
— У них даже истории совершенно разные. «Артомелла» — это драма, «Мир без тебя» — легкая и красивая история любви.
— Между драмой и любовной историей гораздо больше общего, чем может показаться на первый взгляд. Так же как между Люси и Артомеллой. Но суть все равно одна: и то, и другое можно показать пафосно и сонливо. Или так, что зрителю вынесет мозг. Я предпочитаю второе.
Гроу захлопнул телефон и ткнул в сторону бокалов.
— Перейдем к делу.
Вот не пойму, что с этой ложей не так. Второй раз разговариваю здесь с мужчиной, а между нами ведро. И не сказать, что мне не хотелось надеть его на голову Гроу. Причем на этот раз своими руками, без помощи шатких полочек старинных декораций. А ведь когда говорит об опере, на нормального человека похож.
— Свою позицию я вам уже озвучила.
Он махнул рукой.
— Забей. Хотел посмотреть, как ты себя поведешь.
Прежде чем я успела выдать весь словарный запас девочки из низов — что, впрочем, не помешало мне выдать его в мыслях, Гроу продолжил:
— Мне нужна не девица, которая при слове секс бьется в истерике, а женщина, которая перешагнет через свои закидоны, если потребуется. Мои постановки для взрослых людей, и не для тех, которые читают стихи под луной. Мои герои трахаются, даже когда просто держатся за руки. Иногда красиво, иногда жестко. Они ведут себя мерзко и вытягивают из зрителей все нервы. Так что эта история будет какой угодно, только не легкой. Особенно для тебя.
Он подтянул джинсы и согнул ноги, привычно скрестив их. Снова раскрыл мобильный и, казалось, потерял ко мне всякий интерес, что-то просматривая в ленте сообщений. До меня же медленно доходило: Гроу что сейчас сказал — для тебя? Значит, партия Люси…
— Люси твоя. Уверена, что не хочешь отметить?
Перевела взгляд на сильные пальцы, сжимающие горлышко бутылки. Капельки становились тяжелее и струйками чертили запотевшее стекло.
Вспомнила, как он выставил меня с прослушивания, медленно поднялась.
— Присылайте контракт моему агенту, — сказала я и вышла в коридор.
Не оглядываясь.
Хлопок вырвавшейся на свободу пробки поглотила закрывшаяся дверь.
Я шла, ускоряя шаг, не в силах поверить в случившееся. Сердце не могло угнаться за ритмом шагов.
Я буду петь Люси.
Я буду петь в Мэйстонской опере…
Я буду петь как Шайна!
Прижала ладони к горящим щекам, вылетела к гримерной и резко остановилась.
У дверей стоял Лидс Рольген. Мрачный, как небо перед ураганом, со сложенными на груди руками. Его взгляд однозначно говорил о том, что из Ландстор-Холла мне не выйти.
Одной.
Взгляд Рольгена зацепился за мою шею — ну, разумеется, не могла же я предположить, что безопасник Халлорана ни разу не видел таэрран. Впрочем, неловкость тут же сменила сосредоточенность, Лидс помрачнел еще сильнее. Самое смешное, что попасть к гримерным почти нереально, но служба безопасности правящего пролезет даже там, где застрянет мыло.
— Ты готова, Леона? Местр Халлоран ждет.
— Не дождется.
Проглотив холодную усмешку, направилась к двери, но Рольген шагнул вперед. Обойти его не было никакой возможности, безопасник загораживал мне дорогу. Даже если бы получилось проскочить внутрь и запереться, что дальше? До утра сидеть в гримерной?
— Я к нему не поеду.
— У меня приказ тебя привезти.
— Потащишь на плече?
— Если придется.
