возможным — между комнатой и мной стояла нерушимая стена правящего. Свирепо сжав руки в кулаки, я пошла на таран, но кончилось это тем, что меня перехватили за запястья и прижали к себе. Я брыкнулась и зарычала, как готовый кусаться виар, из-за чего меня еще крепче прижали к себе. Так прижали, что остатки мыслей выветрились из головы. Вместе со всеми «нельзя», «можно», «обещали и не обещали». Вместе с осознанием, что где-то там наверху Танни и ей тоже может быть интересно, что тут у нас происходит.
— Пусти! — рыкнула я. — Пусти, а то покусаю!
Марр обвил наши ноги хвостом, из-за чего вывернуться и не шмякнуться стало почти невозможно.
— Леона, не провоцируй. — От дыхания Рэйнара кожа начинала дымиться. — Неужели не понимаешь, что чувствует мой зверь, когда ты сопротивляешься?
— Сделай ему прививку успокоина!
— Не поможет. Ты сводишь меня с ума, Леона. Я сам не свой, когда ты рядом.
Низкие рычащие интонации ударили в голову похлеще бутылочки тоньяса на голодный желудок. Ну… ну нельзя же так! Это подло! Невозможно существовать на таких полюсах. Когда тебя то подбрасывает за облака, где ты стучишь зубами от холода, то окунает в недра плавильных печей. От таких перегрузок даже у опытных каскадеров может случиться коллапс и аут, а я так, просто певица, и вообще ни разу не крутилась в тренировочных установках. Вот только кому-то, кажется, этого мало.
— И еще больше, когда тебя рядом нет. Как же я скучал. Девочка моя огненная, мое непокорное пламя…
Голос — низкий, властный. Решительный и в то же время удивительно нежный.
Ударило, как пламенный столб в небо.
В самое сердце.
Не оставляя ни малейшего выбора. Отметая все, что было до. Стирая все, что будет после. Замыкая нас в этом коротеньком отрезке времени, на вершине болезненно-странного чувства. Но ведь я же и так его, зачем он… так отчаянно, так глубоко, так бессовестно-искренне. Сильнее только во взаимности. Или нет? Нет, сильнее просто не бывает, и если до этого мне было куда отступать, то сейчас… под мостом небеса, над нами обрыв. Моргнула, чтобы стереть наваждение, но мое наваждение оказалось слишком реальным. Ни отвести взгляд, ни вздохнуть. Хотя пульс грохочет в ушах, а лицо моего дракона так близко, что можно коснуться губами губ. И сгореть.
Он больше не удерживал, разве что лицо заключил в ладони.
— Меня не было в Мэйстоне несколько дней, — произнес Рэйнар, глядя мне в глаза. — Стоунвилл подал жалобу Аррингсхану.
— А…
Прозвучало ну очень многозначительно. То есть я уже слышала, что отец Ирргалии звонил Председателю Совета, но что значит — подал жалобу? Мне действительно нужен иртхан-юрист, а заодно свод законов, который… который, кстати, мне выслали в прошлые выходные и который я еще не открывала. Ну да, слишком насыщенная неделя выдалась.
— Он потребовал возмещения за оскорбление, нанесенное его дочери. Дело вынесли на Совет, поэтому все это несколько затянулось.
Получается, Ирргалия может кому угодно подсунуть рагранских пчел, и это в порядке вещей. А выставить ее из города — это смертельное оскорбление.
— Что значит возмещение?
Подалась назад, вглядываясь в его лицо, и Рэйнар нехотя меня отпустил.
— В случае рассмотрения в пользу Стоунвилла я должен был извиниться перед Ирргалией. Публично, в присутствии Совета и наших семей.
Мысленно вздохнула с облегчением: слово «был» определенно намекало на то, что все осталось в прошлом. Или нет? Судя по холодному взгляду, это еще не все.
— Какое решение вынес Совет?
— Предложение выпить кофе еще в силе?
Кивнула.
— Тогда пойдем. На кухне будет удобнее разговаривать.
Не знаю, удобнее или нет, но хоть будет минутка, чтобы перевести дух. Пока кофемашина занималась делом, я устроилась на стуле. Рэйнар садиться не стал, оперся ладонью на столешницу в сантиметре от моего обнаженного локтя. Волоски на коже тут же встали дыбом, только усилием воли я заставила себя остаться на месте.
— Совет отклонил жалобу Стоунвилла. Исключительно потому, что Ирргалия на моей территории нарушила мои правила. Поэтому я хочу разыскать твою семью, Леона. Потому что такие вопросы будут возникать постоянно.
Нет, все-таки это самый невероятный и противоречивый мужчина, которого я знала. Пару минут назад говорил так, что квартира только чудом не воспламенилась, а сейчас его голосом можно вакуумные заморозки в промышленных масштабах обеспечить.
— Какие — такие?
