Один на один?! Что значит один на один?!
Кажется, я потеряла мысль, потому что, когда очнулась, кипер уже молчал. К счастью, мы пришли. Или не к счастью, мы пришли, в любом случае на мой вопросительный взгляд Рэйнар ответил многозначительным молчанием. Пытать его в присутствии кипера было как-то неловко, поэтому решила дождаться минуты, пока мы останемся наедине. И вот тут я ему выскажу все, что думаю! Значит, оставить меня наедине со зверем, да? Тут мою мысль унесло немного в другие пустоши, потому что вместо подъема внешний лифт ухнул вниз. Вместо привычно уносящейся земли перед глазами стремительно текла лента шахты.
— Ой, — сказала я.
— На территории Райгенсфорда наземное движение запрещено, — объяснил Рэйнар. — Флайсы беспокоят драконов.
Ага. Теперь понятно, почему мы заходили по такой странной траектории, почему студенческая парковка вынесена за пределы острова и располагается достаточно низко. Сейчас мы оказались под землей на просторной платформе рядом с капсулой, напоминающей вагон аэроэкспресса. Разве что внутри этой капсулы было всего четыре места, да и управлялась она автоматически, насколько я поняла: панели были рядом с каждым креслом. А еще у нее не было окон.
— Зоокорпус на другом конце острова, но это преподавательская магистраль, — пояснил кипер. — Прошу. Через пару минут будем на месте.
Через пару минут?
Это какая же у него скорость, если корпус на другом конце острова?
Я упала в мягкое кресло, Рэйнар устроился на соседнем.
Оглядела залитый теплым светом салон, где не было ничего лишнего, а еще пахло камартовой сладостью. Приятные сливочно-кремовые стены, такая же обивка, и… Я вдруг поняла, что все на меня смотрят. То есть дверь закрылась, но мы почему-то не поехали. Прежде чем я успела додумать, Рэйнар подался ко мне и нажал кнопку справа. С мягким «вжих» меня захлестнуло ремнями и плотно прижало к спинке.
А в следующий миг к моей спинке прижало все внутренности. Язык прилип к нёбу, а глаза, по ощущениям, остались в точке, из которой капсула стартанула.
— Как ощущения? — спросил кипер.
— Х-хорошо, — выдавила я.
— К этому просто нужно привыкнуть. Расстояния между корпусами большие, — еще бы, я видела кампус сверху, — а перерывы между занятиями короткие.
Ну да, в наш век все торопятся.
На этой оптимистичной мысли я выходила из капсулы под руку с Рэйнаром.
— Как ты себя чувствуешь?
— Буэ.
Он улыбнулся.
— Не верю. Вестибулярный аппарат иртханов легко справляется с высокими скоростями.
Не знаю, как насчет иртханов, я вообще серединка на половинку. Интересно, если меня сейчас стошнит, поверят? Ну хорошо, зеленеть от высоких скоростей в нашем мире позорно, тем более что мне понравилось. Правда понравилось. Ну не считая первых ощущений. Вторые ощущения не заставили себя ждать: когда мы поднимались на лифте, сверху донесся рык. Не просто рык — раскатистый рев, бьющий сквозь стены. От этого все волоски на моей коже встали дыбом. Но как-то правильно встали, в смысле, не от желания спрятаться за широкую спину иртхана. То есть сначала я вздрогнула — попробуй не вздрогни, когда на тебя рычит стена, а потом меня захлестнуло волной дикой радости. Поймала на себе пристальный взгляд Рэйнара и замерла.
— Что? — спросила почти испуганно.
— Что ты почувствовала, Леона?
Не считая того, что чуть не свалилась в обморок?
— Не знаю, — произнесла неуверенно. — Радость?
И увидела довольную улыбку на лице своего дракона.
— Ты начинаешь их чувствовать.
О… ну шикарно. И что это значит?
— Эмпатия очень важна, — неожиданно вмешался кипер. — Для драконов особенно.
Я вопросительно посмотрела на Рэйнара.
— Они чувствуют, когда ты чувствуешь их. Это сближает.
Не уверена, что я готова сближаться с драконами.
Холл зоокорпуса напоминал ущелье. В центре был устроен фонтан, над головой раскинулось голографическое небо. Шумела падающая из чаши в чашу вода, а когда мы оказались в коридоре, нас сомкнуло между прозрачных, заполненных водой стен, внутри которых плескались глубоководные рыбы. На
