и закрыла дверцу.
— Чувствуете что-нибудь? — тихо спросила Ари.
— Пальцы словно… покалывает, — так же бесшумно ответила Хейн.
— Это просто гроза! — фыркнула Сиена. — А заклинание — баловство!
Дверь заскрипела.
— Слышали? — округлила Хейн глаза.
— Это всего лишь сквозняк, — махнув рукой, сказала Ари. — Может, заклятие сработает не сразу и сила появится потом? Например, завтра?..
— Или через несколько лет, — съязвила Сиена. — Или вообще не появится…
Произнеся это, она загрустила. Даже вздорной Сиене хотелось повелевать искрами. Папа говорил, что это сродни еще одному чувству. Исчезни у него магия, и он ощутит себя таким же беспомощным, как если бы он вдруг ослеп.
Снова раздался скрип. Дверь резко открылась, громко ударившись о стену. В проеме показалось зловещее лицо, освещенное пламенем.
Девочки дружно завизжали.
Факел упал на пол. Вдруг страшная тень заговорила знакомым голосом:
— Смолкните! Я чуть не оглох. Что вы здесь устроили?!
Ранн наклонился, подбирая упавший факел. Сестры выдохнули.
— Ты нас напугал! — возмутилась Ари. — Почему ты так хлопнул дверью?
— Это не я, — сказал брат. — Сквозняк. Такая буря снаружи! А что это за мазня на полу? В художницы подались?
Они переглянулись.
— Нет, — осторожно произнесла Сиена. — Это так просто…
— Просто ничего не бывает, — глубокомысленно изрек Ранн и подхватил книжку, лежащую перед девочками. По мере прочтения его брови поползли вверх. Ари подумала, что если он проболтается родителям, что она стащила книгу из хранилища, то ой как несладко ей придется. — Так-так. Интересно вы время проводите, сестренки. Откуда это у вас?
Сиена и Хейн дружно посмотрели на Арану. Та тяжело вздохнула и призналась:
— Одолжила… в хранилище.
— Одолжила? — хмыкнул Ранн. — Стало быть, ритуал вы уже провели, но не до конца.
— Не до конца?
— Разумеется. Последние слова на древнем наречии, а вы его не знаете.
Ари посмотрела на него с надеждой. Самый старший, он ведал много того, к чему ее допустят не скоро.
— Ранн… — протянула Сиена, думая о том же, что и ее сестра.
— Нет-нет-нет, даже и не просите! Не верю, что этот «ритуал» что-то даст. Если родители узнают, никому из нас не поздоровится.
— Так ты боишься, — протянула Сиена в надежде, что брат попадется на крючок. Взрослый и важный Ранн лишь на словах таким был, а на деле…
— Ничего я не боюсь! — возмутился он.
— Боишься, — подтвердила Ари. — Неужели так может напугать одно маленькое заклинание?
— Одним маленьким заклятием иногда можно город уничтожить. Но вряд ли это такое же. Давайте ваши писульки!
Хейн, изучавшая книгу все это время, подняла голову и спросила:
— А кто это?
Ари сама не знала почему, но у нее по коже пошли мурашки. На гравюре талантливо изобразили сгусток тьмы, и, несмотря на абстрактность изображения, это нечто пугало.
Однако Ранн только привычно отмахнулся от Хейн. Как самую младшую, он никогда не воспринимал ее всерьез. Отвечать на глупые вопросы мелкой всегда может кто-то другой, у брата есть заботы поважнее.
Он открыл разворот с ритуалом и громко, четко выделяя каждое слово, прочитал последнюю строчку. Древнее наречие, на котором разговаривали на материке в те времена, когда еще не было стран и правители выбирались из членов общины, звучало непривычно. Язык походил на новый и все же был другим.
А буря за окном все неистовствовала, и ветки деревьев царапали стекло…
Неожиданно весь свет погас. Потух факел в руках Ранна, погасла свеча. Комната погрузилась во мрак.
Девочки испуганно прижались друг к другу.
— Что это? — прошептала Хейн.
В ответ ей раздался тихий смех.
