– Магистра Нуфлина Джуффин работой с информацией вроде особо не утруждал.
– Да, но их связывала давняя взаимная неприязнь и обоюдное недоверие. Не всем так везет.
Я невольно улыбнулся.
– Но учти, – сказал Шурф, – об этих событиях мне известно только в общих чертах. Что минувшей ночью Абилат нашел на Веселой дороге сновидца, который обезумел от страха. А ты вовремя проезжал мимо и каким-то образом привел несчастного в чувство, после чего тот исчез. То есть скорее всего благополучно проснулся дома. И что сегодня утром история повторилась на улице Доброго Знака. Это все. Подробности с тебя.
– Да какие там подробности, – поморщился я. – Одному примерещилось, что его сожрало гигантское чудище, второму – что буквально с минуты на минуту все канет в небытие. То есть вообще все, включая его самого. Мне совсем не понравилось быть в их шкуре. Хотя выбрался оба раза довольно легко и пострадавших за компанию вытащил. Видимо, сказывается опыт, не зря же я столько раз с ума сходил. Могу теперь водить экскурсии в эпицентр любого безумия и, что особенно ценно, обратно. Но ощущения победы – знаешь, вот этой счастливой эйфории, когда сделал почти невозможное, и от этого хочется немедленно обнять весь Мир – все равно нет. Наоборот, у меня очень скверно на душе. Как будто зря старался. Хотя умом понимаю, что совершенно не зря.
– Просто ты почему-то игнорируешь тот факт, что в течение короткого промежутка времени дважды перенес тяжелую душевную болезнь. Это не могло пройти бесследно.
– Хочешь сказать, я все еще псих?
– Не в большей степени, чем обычно. Скорее, выздоравливающий больной, которому следует проглотить пригоршню успокоительных пилюль, сунуть за пазуху пару Кристаллов Радости, лечь в постель и проспать как минимум сутки. А уже потом разбираться, чувствуешь ты восторг победы или нет. Будь я твоим знахарем, дал бы именно такую рекомендацию. Но зная тебя, не сомневаюсь, что настаивать бесполезно.
– Больше всего на свете я хотел бы тебя послушаться. Но Джуффин говорит, вполне может быть, что на самом деле их гораздо больше.
– Кого – «их»?
– Спящих, которые чокнулись от страха. Просто они еще не попались нам на глаза. Специально-то их пока никто не искал. А вдруг это что-то вроде эпидемии?
Сэр Шурф изобразил на лице такое специальное скорбное выражение, с которым хорошо говорить: «Поступай, как хочешь, но даже не рассчитывай, что я возьму на себя уход за твоей могилой, выкручиваться будешь сам».
Вслух он однако просто спросил:
– Думаешь, я чем-то могу помочь?
– На самом деле, ты уже помог. Примерно как пригоршня успокоительных пилюль и Кристалл Радости за пазухой. Ну, то есть мне порядком полегчало. Возможность отобрать и съесть половину чужого обеда всегда меня утешала, ты знаешь. Но этого мало. Теперь мне нужна твоя светлая голова, до отказа набитая бесполезными… прости, я хотел сказать, уникальными знаниями.
– Какое же счастье, что мы с тобой не были знакомы в годы моей юности, – внезапно сказал сэр Шурф.
– Почему это? – удивился я. – По-моему, я вполне способен скрасить любую юность.
– Потому что в ту пору я бы просто пришиб тебя, не дослушав. Понимаю, что это не так просто как кажется, но, зная тебя и себя, не сомневаюсь, что предпринимал бы подобные попытки по дюжине раз на дню. Одна из них вполне могла бы увенчаться успехом, и с кем бы я, скажи на милость, дружил теперь?
– С моим призраком. Я бы круглосуточно преследовал тебя, печально завывая о своей загубленной жизни. Со временем ты бы привык. И даже научился бы находить в моем обществе некоторое удовольствие.
– Такое вполне возможно. Привык же как-то я к тебе живому, а ведь поначалу тоже было нелегко. Но ты продолжай, пожалуйста. Что там с моими бесполезными знаниями?
– Все-таки уникальными, – улыбнулся я. – Прости. Дразню тебя зачем-то. Совсем дурак. Просто у меня сегодня все не на месте: и сердце, и голова, и даже эта штука, о которой говорил Абилат, «острие духа», «темная сторона ума», похоже, перекособочилась от постоянного употребления. А ведь только и хотел спросить: вдруг ты о чем-нибудь этаком однажды читал? О кошмарах, которые снятся людям и сводят их с ума. Как ни крути, а место действия этих кошмаров – не только их помраченный рассудок, но и наш Мир. И хоть убей, а нас это тоже касается. Правда, не знаю пока, каким местом. И на Темную Сторону пойти прямо сейчас с вопросами не могу. Я, будем честны, в плохой форме. По городу в таком состоянии бегать – вполне сойдет, и еще пару-тройку безумцев, если что, вытащу, не вопрос. Но с Темной Стороной пока лучше не экспериментировать. Потому что… Слушай, звучит очень глупо, но иногда я ощущаю себя там кем-то вроде приглашенного в оркестр музыканта; партия у меня простая, всего одна нота, да и та вряд ли слышна в общем хоре, но… Вдруг если приду туда встревоженным и усталым, испорчу весь концерт? Очень надеюсь, что нет, но все равно лучше не рисковать.
– Разумная предосторожность. Рад, что ты начинаешь более-менее ясно представлять свое место в Мире. И учитываешь собственную силу даже в те моменты, когда совершенно ее не ощущаешь. Что же касается страшных снов, толку от меня будет немного. Разве что, могу процитировать тебе Хлевви Авайзи, видного ученого современника и наставника Короля Мёнина. В одном из своих трудов, которые, по мнению большинства современных
