«До полуночи чуть меньше получаса. Но будет лучше, если ты нарушишь обещание. Ужинать с твоим трупом – удовольствие сомнительное. Сэр Шурф, при всей его эксцентричности, боюсь, не оценит».
«Да, – пригорюнился я, – ты прав, он терпеть не может мои трупы. Я уже отчаялся воспитать в нем хороший вкус».
С этими словами я наконец-то уснул. В кресле, как и намеревался с самого начала. И правильно сделал, потому что даже подумать страшно, куда бы меня сейчас мог завести Темный Путь. Там все-таки очень важно четко знать, где именно намереваешься оказаться. А с четкостью у меня были большие проблемы. В таком состоянии проще на скорую руку создать новую Вселенную, где все погружено в вечный сон, и радостно туда устремиться, чем вспомнить название нумбанской гостиницы, в которой мы остановились.
– «Приют молчаливой репы»! – сказал я вслух, проснувшись.
Похоже, во сне я мучительно пытался вспомнить название этой грешной гостиницы. А вспомнив, тут же подскочил – просто от облегчения. Ну и чтобы записать это нелепое словосочетание, пока оно снова не вылетело из головы.
Впрочем, название гостиницы мне теперь было без надобности: я уже и так там находился. Видимо, сердобольный Джуффин меня туда отволок, чтобы я не отравлял им приятный вечер своим жалобным сиротским храпом. Хорошо все-таки дружить со злыми колдунами. По крайней мере, можешь быть уверен, что поизмывавшись над тобой вволю, они аккуратно положат тебя на место. Потому что порядок в нашем деле – превыше всего. Я хочу сказать, если не приучить себя вовремя убирать использованные жертвы, очень скоро станет некуда девать новые.
Гостиница «Приют молчаливой репы», несмотря на чудовищное название, считается одной из лучших в Нумбане. И, наверное, заслуженно, по крайней мере, комнаты здесь достаточно велики, чтобы столичные жители, привыкшие к просторным апартаментам, не выскакивали в окна, мучимые приступами клаустрофобии. И ванна вполне сносная – не бассейн, конечно, а все-таки можно вытянуться во весь рост. А что камра, кувшин с которой по утрам появляется на специальной подставке в изголовье кровати, по вкусу больше похожа на воду, в которой постирали кухонные тряпки – так это зло, увы, неизбежное. Чем дальше от Сердца Мира, тем хуже горячие напитки, тут уж ничего не поделаешь.
Отдельный вопрос, зачем нам с Нумминорихом вообще понадобилась какая-то гостиница, когда спать можно дома и камру с утра пить там же, а на ярмарку в Нумбане, если уж так припекло, ходить Темным Путем.
Официальная версия такова: мы должны выглядеть, как самые обычные приезжие из столицы, каких здесь в любое время года толпы. И вести себя нам следует соответственно: кутаться в блестящие короткие лоохи; ходить в полуметре над землей; втридорога, не торгуясь, покупать любую малосъедобную дрянь, упакованную в красивые полотняные мешочки; время от времени рассеянно плеваться разноцветными огнями и, конечно же, ночевать в одной из самых шикарных гостиниц Нумбаны, открытых специально для изнеженных угуландских щеголей вроде нас.
Если же мы станем то и дело появляться невесть откуда, интересоваться сплетнями больше, чем покупками, сохранять трезвость даже после обеда, а по вечерам бесследно исчезать, нам, конечно, слова дурного не скажут, но по Нумбане тут же поползут слухи о появлении каких-то важных столичных чиновников.
Не то чтобы наше желание послушать, что болтают о нумбанском пророке, и, по возможности, увидеть его в деле действительно требовало высочайшей секретности, но зачем привлекать к себе лишнее внимание, когда избежать его совсем нетрудно? Всего-то хлопот – минимально изменить внешность, поселиться в дорогой гостинице и заранее продумать, какую именно чушь будешь нести в тот прекрасный момент, когда твои новые приятели сочтут, что ты уже достаточно пьян для откровенного обмена мнениями о смысле жизни и ценах на земельные участки в окрестностях Комуадского леса.
Но это, повторю, просто официальная версия. Я сам ее сочинил, пока шел к начальству договариваться о командировке. Убедительно получилось, до сих пор горжусь. Правда, однако, заключается в том, что я просто очень люблю путешествовать. Практически все равно куда, лишь бы по-настоящему: в собственном амобилере, с небольшим запасом дорожных вещей на заднем сиденье, с неизбежными гостиничными неудобствами, новыми знакомствами, нелепыми происшествиями и прочими удивительными событиями, которые не то чтобы гарантированы всякому страннику, но обычно все-таки случаются, стоит только отъехать подальше от дома.
Нумминорих в целом одобряет такой подход к делу. Правда, при одном условии: что его пустят за рычаг амобилера. По дороге в Нумбану я так увлекся, что нарушил наш договор, пришлось пообещать восстановить справедливость на обратном пути. Одна надежда, что он к тому времени наконец-то устанет и проспит свой шанс на заднем сиденье. Но она, будем честны, невелика.
Вот да, кстати. Нумминорих. Интересно, чем он занят? В смысле не сбежал ли на ярмарку без меня? Было бы обидно.
«Привет, – сказал я. – Ты сейчас где?»
Все-таки Безмолвная речь – очень удобная штука. Хоть и утомительная; впрочем, кроме меня, вроде, никто особо не жалуется. А я и по телефону в свое время разговаривать не любил.
«Я сейчас тут», – жизнерадостно откликнулся Нумминорих.
Чрезвычайно информативно.
«Так мы ни до чего путного не договоримся. Хотя бы потому, что, с моей точки зрения, ты вовсе не «тут», а «где-то там». Поэтому давай разбираться дальше. Ты еще в гостинице? Или уже нет?»
«Не в гостинице, но совсем рядом. В «Лукавой тарелке». Завтракаю. Тебе что-нибудь заказать?»
