Особенно обитателям далекой страны Суммони в лице рыжего Менке. А так пришлось ему расплачиваться за мое невежество.
Он, впрочем, не спал. И совершенно не удивился моему внезапному появлению. Тут же отозвался: «А я как раз сижу, гадаю, пришлете вы мне зов или нет».
«Друзья уже рассказали, что я за каким-то драным вурдалаком внезапно решил вас всех разыскать?» – сообразил я.
«Ну да. Танита похвасталась, что вы пришли на ее концерт, а Карвен – что сидел рядом с вами. Хотел бы я тоже там оказаться! Музыку послушать и с вами поговорить. Но Безмолвная беседа – тоже здорово. Я в последнее время часто вас вспоминаю. Особенно, как вы нас в ссылку везли, а казалось, что на пикник. Такое было настроение. И до сих пор ничего в этом смысле не изменилось – что бы я ни делал, а все равно как будто еду на веселый пикник, с такой скоростью, что голова кругом. И это здорово упрощает жизнь. Ничего не страшно и не трудно. И самое интересное еще впереди. Давно хотел прислать вам зов и сказать спасибо за это настроение. Раньше я таким не был, это точно. Даже когда колдовал».
«А почему не прислал? Я бы обрадовался».
«Ну так я же не знал, обрадуетесь вы или нет. А важные разговоры должны вестись только по желанию обеих сторон, – серьезно объяснил он. – Ничего – гораздо лучше, чем плохо, это правило я хорошо усвоил».
Ишь какой.
«А «важные разговоры» – это какие? – спросил я. – Мне надо знать, чтобы тебя не подвести. А то начну говорить ерунду и все испорчу».
«Вы точно не испортите. Степень важности разговора зависит от собеседника. Главное – кто говорит. И где. И прочие обстоятельства тоже могут иметь большое значение. А о чем говорить – это уже дело десятое. Все равно настоящий смысл всегда по ту сторону слов».
«Да, пожалуй, – согласился я. – Если что, имей в виду, у меня сейчас вполне достойное «где». Сижу на крыше Мохнатого Дома. Отсюда такой вид на Старый Город, что хочется не то заплакать, не то просто сгрести его за пазуху и никогда никому не отдавать».
«А я – на берегу моря, – откликнулся Менке. – У нас скоро рассвет. Небо еще совершенно ночное, но воздух уже розовый, как всегда под утро. Жалко, что вы так далеко, я бы хотел вам это показать».
«Далеко – это как раз совершенно не проблема. Если хочешь показать мне ваш рассвет, просто скажи, куда идти. Как это место называется?»
«А что, вы можете быстро сюда добраться? – изумился он. – Из Ехо в Суммони?! Но как? Темным Путем так далеко не ходят».
«Еще как ходят. Просто не все. Но то же самое можно сказать о любом деле: это не у всех получается. Я, к примеру, отвратительно варю камру, но моя немощь совершенно не отменяет мастерства остальных поваров. С Темным Путем та же история».
«Здорово! – обрадовался Менке. – Я-то сам Темным Путем даже в соседнюю комнату пройти не смогу, не успел научиться. Но как же отлично, что это в принципе возможно – так далеко им ходить!»
«Но только когда точно знаешь, куда. Если я просто пожелаю оказаться в Суммони, одним Темным Магистрам ведомо, в какую лесную чащу меня занесет».
«Я сижу на берегу Ариморанского моря, на дальней окраине города Ачинадды. Этот участок побережья не имеет никакого названия, но неподалеку находится Вечный Вечерний пляж».
«Надо же, как поэтично».
«Да, пожалуй. Этой информации вам достаточно? Потому что я не знаю, как еще точней объяснить».
«Сейчас проверим», – сказал я.
Зажмурился, представил, как в темноте под опущенными веками вспыхивают огненные буквы: «Уандук, страна Суммони, окраина Ачинадды, берег моря, рядом с Вечным Вечерним пляжем», – привычно изумился, какой же все-таки кошмарный у меня почерк, даже в воображении, и сделал шаг. Мысленно, не отрывая задницу от подушки, на которой сидел. Этого, как выяснилось по мере накопления опыта, совершенно достаточно. Долго не мог понять, как мои старшие коллеги это делают, и завистливо бурчал про себя: «Пижоны». А оказалось, проще простого. Тот самый шаг, который следует сделать, пересекая вставшую перед тобой стену живого черного света, чтобы оказаться в нужном месте, вполне достаточно просто вообразить. Забавно, но так даже легче – после того, как привыкнешь. Со стороны кажется – выпендреж, а на самом деле просто экономия усилий. Говорю же, магию изобрели лентяи, чтобы облегчить жизнь других таких же лентяев. Все остальное – случайный побочный эффект.
В нос мне ударил незнакомый запах – влажный, терпкий и сладкий, – видимо, именно так пахнет море где-то в далеких краях. В смысле вот прямо здесь.
Открыв глаза, я обнаружил себя сидящим на светлом как пепел песке. Справа от меня зычно рокотал чем-то недовольный прибой, слева горланили невидимые пока птицы, вдалеке виднелись густые купы деревьев – не то фрагменты большого парка, не то чьи-то сады, вокруг обильно цвели какие-то цепкие ползучие кустарники; теплый, очень сильный ветер швырнул мне в лицо полу моего собственного лоохи – ладно, спасибо, что не центнер песка – и тут же утих, как добродушный ленивый пес, приученный встречать чужих громким лаем: рявкнул разок для проформы и хватит, пойду отдохну.
Небо над Уандуком, как известно, красное. Этому есть отличное лженаучное объяснение: дескать, пески Великой Красной пустыни Хмиро отражаются в зеркале небесной тверди, и вот нам результат.
Небо, конечно, никакая не твердь; тем более, не зеркальная. Это общеизвестный факт. Магия магией, но с естественными науками в Мире дела обстоят
