l:href="#n101" type="note">[101], позволила придумать метод создания специальных помещений, внутри которых нельзя колдовать; собственно, благодаря этому открытию была оборудована наша камера предварительного заключения и несколько аналогичных комнат в Иафахе и здании Канцелярии Скорой Расправы. Однако амулетов, позволяющих обеспечить аналогичный эффект на открытом воздухе, по мнению ученых, не существует. Ясно, что они могут ошибаться, но все же такая вероятность крайне невелика.
Кофа и Мелифаро озадаченно переглянулись. «Мало нам проблем, а тут еще и этот красавец свихнулся», – было явственно написано на их лицах. И только Нумминорих взирал на меня с типичным для него доверчивым интересом студента-первокурсника. Он твердо знает, что от меня можно ожидать чего угодно, вдохновенные интеллектуальные озарения включены. С одной стороны, приятно всегда иметь такую поддержку, а с другой, обидно – ничем его не прошибешь.
– С чего ты взял? – наконец спросил Мелифаро.
– Данная информация не засекречена, а значит, вполне доступна любому мало-мальски образованному человеку, – надменно ответствовал я.
– Просто он, в отличие от нас с тобой, не стесняется беспокоить сэра Шурфа по пустякам, – сказал ему Кофа.
Он, хвала Магистрам, уже понял, где я раздобыл информацию. Все-таки Безмолвная речь очень полезная штука. Сидишь, жуешь пироги и одновременно слушаешь полезную и поучительную лекцию. Суть которой сводится к тому, что нам вряд ли светит отыскать какой-нибудь дурацкий отменяющий магию амулет и закрыть вопрос. Не с нашим счастьем.
– Не стесняюсь, – подтвердил я. – А все почему – регулярные тренировки. С утра до ночи его беспокою в поте лица, просто ради поддержания формы. Но, кстати, по-моему, сейчас тот редкий случай, когда пустяком мое дело не назовешь. На нескольких улицах Ехо вдруг стало невозможно колдовать – ничего себе пустяк! Даже если оно не начнет расползаться…
На этом месте Мелифаро поежился, а сэр Кофа демонстративно пожал плечами и принялся набивать трубку. Наконец он сказал:
– Похоже, это тот самый случай, когда я готов недооценивать проблему вопреки здравому смыслу, просто ради сохранения душевного равновесия. Оно у меня – рабочий инструмент.
– Это я очень хорошо понимаю, – согласился я.
А говорить, что зато у меня самого главный рабочий инструмент – паника и отчаяние, я не стал. Очень уж мало это признание похоже на шутку.
– Но, кстати, прекратить магию на открытом воздухе все-таки возможно, – внезапно встрепенулся Мелифаро. – Леди Сотофа как минимум один раз это устроила на всей территории Иафаха[102]. То есть при мне – всего один раз, а так-то…
Кофа невесело усмехнулся, а я сказал:
– Не сомневаюсь, она еще и не такое может. Но все-таки леди Сотофа – не волшебный предмет. И если ты рассчитываешь найти ее в шкафу одного из домов на улице Мрачных Дверей, должен тебя разочаровать: она сейчас занимается с ученицами. Одни экспериментируют с частичной трансформацией неосознаваемой части своей созидательной воли, другие пекут пироги Чакката; оба процесса следует тщательно контролировать и крайне нежелательно прерывать. Леди Сотофа обещала поговорить со мной, когда освободится. То есть, к сожалению, аж вечером. И подозреваю, исключительно в надежде как-то утилизировать неудавшиеся пироги. Я в этом смысле – истинное спасение.
– Умеешь ты все-таки договариваться, – уважительно заметил Кофа.
– Так ты думаешь, обыски не помогут? – спросил Мелифаро. – По-моему, все-таки глупо было бы не посмотреть, что творится в этих домах.
– За их мрачными дверями, – вздохнул я. – Обыскать-то можно, не вопрос. Но когда не знаешь, с чего начинать и на что обращать внимание…
И выжидательно уставился на Нумминориха. Я, конечно, давным-давно мог сказать ему: «А ты чего тут сидишь? Дуй на улицу Мрачных Дверей и немедленно все там обнюхай!» Но очень хотел, чтобы он предложил это сам. Нумминорих гениальный нюхач, отличный колдун, мой персональный талисман от всех бед и человек с настолько золотым характером, что будь в Соединенном Королевстве институт святых, я бы уже давно добился его прижизненной канонизации. Но иногда у него случаются приступы лютой стеснительности. До сих пор! Это настолько нелепо, что может быть приравнено к чуду. Однако не все чудеса вызывают у меня одинаковый восторг.
– Думаешь, имеет смысл выяснить, нет ли в том районе каких-нибудь странных, ни на что не похожих запахов? – нерешительно спросил Нумминорих. – А потом попробовать отыскать их источник?
Ну хвала Магистрам. Лучше поздно, чем никогда.
– Естественно, – сказал я. – Возможно, я несправедлив и даже ослеплен предубеждением, но совершенно уверен, что если там действительно завелась какая-то хренотень, из-за которой исчезла магия, она должна ужасно вонять.
Мелифаро ухмыльнулся, Кофа как-то особенно одобрительно пыхнул трубкой, а Нумминорих признался:
– Я тоже сразу об этом подумал. Просто никак не мог решиться предложить свою помощь. Я еще никогда в жизни не обонял запах места, в котором нет никакой магии. И теперь… ну, наверное, просто боюсь, что не смогу это вынести. Или например сам разучусь колдовать? Навсегда? Все-таки запахи имеют на меня очень сильное влияние.
Вот оно что.
– Да ну, ничего с тобой там не случится, – сказал я. – Максимум – в обморок грохнешься, если там и правда воняет, что совершенно не факт. Ты учти,
