от рыданий, сказал:
– Если Шурф достоверно описал мне действие проклятия Йарра, вернее, если я правильно его понял и ничего существенного не упустил, это вполне может быть оно.
Эти двое удивленно переглянулись и уставились на меня – не то с одобрением, не то, напротив, с сочувствием к моей наивности, я часто не понимаю таких нюансов. Видимо, потому, что по большому счету мне плевать, с каким выражением на меня смотрят. Лишь бы внимательно слушали. И сразу поправляли, если меня занесет не в ту степь.
– Он говорил, что проклятый какое-то время может оставаться здоровым и бодрым, но смерть уже рядом и готова ухватиться за первый мало-мальски подходящий повод забрать свою жертву. Ее устроит любая житейская оплошность, любая пустяковая болезнь. И – это уже только мое предположение – возможно, иногда смерть даже подталкивает жертву под руку, вынуждая делать роковые глупости? Сдался же леди Тайяре этот дурацкий иллюзорный пирог! Мне показалось, она такая рассеянная, что вряд ли вообще замечает, кто что рядом с ней ест. И вдруг внезапно заинтересовалась.
– Я не знаю, мне до сих пор не приходилось сталкиваться с жертвами проклятия Йарра, – откликнулся Абилат. – Но теоретически…
– Такое вполне может быть, – подхватил Джуффин. – И если ты прав, хотел бы я знать, кто это у нас так красиво и неспешно умирает – вон уже сколько народу успел вперед себя пропустить. Еще дюжину лет назад у меня был бы неплохой список кандидатов. А теперь что-то никого. Одни уже сами мертвы, другие, напротив, живы настолько, что им не до глупостей. Не мог же я в одночасье перестать разбираться в людях?
– А оглупляющие заклинания бывают? – спросил я.
Не то чтобы всерьез этим заинтересовался, просто решил порадовать шефа. Джуффин любит, когда я задаю идиотские вопросы. Думаю, за столько лет он привык считать их убедительным доказательством моего душевного благополучия, ну или просто доброй приметой, вроде орущих школьников, кто его разберет.
– Будешь смеяться, но еще как бывают! – заверил меня Джуффин. – Даже я знаю около дюжины, хотя никогда специально ими не интересовался. Дурак гораздо опасней умного, а мне дополнительные трудности ни к чему. Но со мной такой номер не пройдет. Против моих щитов любые наносящие ущерб на расстоянии заклинания бессильны, включая, кстати, пресловутое заклинание Йарра. А как, ты думаешь, я ухитрился дожить до сегодняшнего дня?
– Научил бы, что ли, – невольно улыбнулся я. – А то страшно жить среди вас, злых колдунов! Проклятие Йарра еще куда ни шло, это развлечение не на каждый день, а вот что заклинаний, способных сделать из человека полного дурака, не меньше дюжины, пугает по-настоящему. Только не говори, что интеллект не самое сильное мое место. Я знаю. Но дорожу тем немногим, что нажил непосильным трудом.
– Мои щиты, можно сказать, сувенир на добрую память от старых друзей, – серьезно ответил Джуффин. – Настолько старых, что сам теперь, пожалуй, на пальцах не сосчитаю, сколько тысячелетий назад мы встречались, и не вспомню, кто в тот раз пересекал Мост Времени, они или я.
– Так ваши щиты ставили древние маги? – восхитился Абилат.
– Кто же еще. Я показался им чрезвычайно забавным юношей, а ребята относятся к любимым развлечениям не менее трепетно, чем сэр Макс к своему интеллекту. Поэтому они решили подарить мне шанс дожить до того дня, когда я смогу научиться делать по-настоящему сложные вещи самостоятельно. Но этот день пока не наступил. Приятно осознавать, что самое интересное у меня еще впереди, но я бы предпочел сам делать подобные подарки. Полезное умение, мне его не хватает. Мне и врагов-то хоронить давным-давно надоело. Ничего увлекательного в погребальной церемонии нет. Гораздо интересней помочь человеку сохранить жизнь и посмотреть, что будет с ним дальше. Сколько шкур сменит, сколько раз собьется с пути, сколько шишек набьет и на какую тропу в итоге вывернет. Бывают, конечно, совсем упертые типы, но таких, хвала Магистрам, один на сотню, а большинству долгая жизнь скорее на пользу.
Джуффин умолк, с досадой взмахнул рукой и посмотрел на мертвую леди Тайяру Ката. На его лице было явственно написано: «Ну что же ты так!»
Я бы дорого дал за то, чтобы все они – Джуффин, Абилат, Трикки Лай – остались в гостиной хотя бы до утра. А еще лучше, позвали кучу народу. Джуффин – наших с ним коллег, Трикки – пару дюжин своих подчиненных, для антуражу, а Абилат… Ладно, пусть никого не зовет, лишь бы сам не уходил. Все-таки знахарь есть знахарь, его присутствие действует на меня утешительно, даже когда он с потерянным видом сидит на полу и вежливо отказывается от всего, что хозяин дома в моем лице может ему предложить.
Однако Абилат ушел первым, ему прислал зов пациент. Я был за него рад, потому что для настоящего знахаря с сильным призванием, только что в очередной раз осознавшего свою беспомощность перед лицом смерти, самый лучший выход – немедленно кого-нибудь вылечить. Другого способа привести себя в порядок у знахарей кажется вовсе нет, зато этот действует безотказно.
Следующим ушел Джуффин, прихватив с собой мертвое тело леди Тайяры. Щадя Базилио, шеф Тайного Сыска не стал сообщать присутствующим в присущей ему жизнеутверждающей манере, что съест ее целиком, не дожидаясь завтрака, а, напротив, честно сказал, что ему надо хорошенько подумать, кое в чем разобраться, с кем-то проконсультироваться и только потом делать окончательные выводы. Спасибо ему, конечно, за деликатность, но мне от созерцания серьезного сэра Джуффина Халли окончательно стало не по себе. Как будто со смертью леди Тайяры внезапно изменился весь Мир, и события начали развиваться по каким-то незнакомым мне правилам – не факт, что непременно плохим, но я по этим правилам играть не подписывался и теперь сижу с чужими картами в руках, как последний дурак.
Впрочем, сразу после ухода Джуффин все-таки прислал мне зов, специально, чтобы напомнить: «Ты хотел вернуть себе зловещую репутацию? Получай!
