возмутительное, и Анджела немедленно ощутила к нему симпатию.
Первой остановкой оказалась служба безопасности «Нортумберленд Интерстеллар», тридцатиэтажная башня из темного стекла в городском районе Мэнорс.
– Почему мы здесь? – спросила Анджела, когда сопровождающие в униформе провели их через вестибюль к лифтам.
– Последняя проверка, солнышко, – ответил Марк-Энтони, когда двери лифта сомкнулись.
– Но я думала, что Бартрам и Августин разделились, – сказала она.
– Так и есть, но они остались друзьями.
На десятом этаже здания службы безопасности располагалась небольшая клиника. Умелая медсестра взяла образец крови, потом Анджеле велели надеть халат и неподвижно полежать в сложном сканирующем устройстве.
– Зачем? – нервно спросила она.
– Все в порядке, я уже десятки девочек проводил через эту процедуру, – заверил Марк-Энтони. – Кровь нужна, чтобы проверить, нет ли каких проблем.
– Вы хотите сказать, болезней.
– Солнышко, люди нынче много чем болеют. Чудесно, что для нас болезни не страшны, но Бартраму приходится быть осторожным. Сейчас он не может себе позволить подхватить что-нибудь.
– А это? – Анджела взмахом руки указала на сканер.
– Лежи смирно, – велела ей медсестра.
– У Нортов множество врагов, – объяснил Марк-Энтони. – Мы просто проверяем, что все твои ки-чипы только для подключения к сети.
– У меня ещё нет кибернетических имплантов, – сказала Анджела. – Они мне не по карману. Я использую интерфейсные наборы.
Она указала на черную серьгу, через которую соединялась с транснетом.
– Вот и умница. Тело – это храм, в особенности такое роскошное тело, как твое. Не надо пихать в него всякое дерьмо. И мы ищем не только коммуникационные ки-чипы.
– А что, бывают и другие ки-чипы?
– Они мерзкие, солнышко. Я видел список, который у них тут есть. Производители оружия пугающе изобретательны, когда им приходится играть роль сущих дьяволов. Поверь мне.
Они ждали в маленькой прихожей, пока придут результаты. Анджела была уверена, что проблем не будет, микроскопические молекулярные нити, внедрённые вдоль обеих локтевых костей, имели органическую основу и пребывали в неактивном состоянии – то есть обнаружить их невозможно. Так и должно быть, за них пришлось заплатить кругленькую сумму спецу по темному ки-теху из Нового Токио.
– Какой он? – спросила она.
– Кто, Бартрам? Просто душка.
– Ох, прошу вас!
Марк-Энтони выразительно пожал плечами.
– Ну ладно – ему сто девять лет, он мультитриллионер в любой валюте, какую ни назови. Нет ничего такого, чего бы он не видел и не делал. Устраивает?
– Правда сто девять?
– Да.
– Ох! Послушайте, я не уверена, что смогу…
Он хихикнул.
– Видела бы ты свое лицо, солнышко. Послушай, не переживай, он наполовину омолодился. Не слишком уж непригляден. – Он огляделся по сторонам и поманил Анджелу ближе. – Между нами говоря, он мало на что способен, если понимаешь, к чему я клоню. Сейчас ему больше нравится смотреть. Работа лёгкая, будешь просто мило играть с другими девочками да время от времени немного сосать член. Нам всем в этой жизни приходится делать то же самое.
– Точно. И всё-таки я не понимаю. Если он такой богатый, должны ведь найтись девушки, которые готовы с ним быть на любых условиях? Я их видела достаточно в клубах Лондона, а ведь у тех ребят и близко не было столько денег.
Марк-Энтони выпрямился в кресле, и вид у него вдруг сделался очень чопорный.
– В этом все дело.
– Что вы имеете в виду?
– Он тебе платит не за секс, солнышко, он тебе платит, чтобы ты потом заткнулась и ушла. Мужчины, они все одинаковые. Особенно Норты. Они не хотят с тобой сближаться, говорить о чувствах и жизнях других людей – для них все это дерьмо лишь трата времени и сил. Подружки и жены – обуза. Норты
