Вот и всё. Ош понял, что сейчас всё решится. Он не боялся. Во всяком случае, не за себя.
– Да. Я полностью держу ответ за свои слова и деяния. Если на мою голову падёт суровая, но справедливая кара, я прошу ваше величество о снисхождении для виконта Адама Олдри, его учителя и моей соплеменницы, которую видите подле меня. Пусть моя чёрная кровь будет ценой их свободы.
– Это всё? – спросил король.
Сначала Ош хотел сказать, что это всё и он не смеет просить у короля большего, но вдруг вспомнил про своего сокамерника. Ему тоже можно было помочь. Пускай и такой горькой ценой.
– Нет. В камере, где меня держали, был один человек. Он назвался Вито. Что бы он ни сделал, я уверен, что он достаточно страдал за свои проступки. Я прошу позволить ему вновь увидеть солнечный свет.
– Он уже увидел солнечный свет. – При этих словах король как-то странно улыбнулся. – Этого человека казнили утром.
– Тогда это всё, – сказал Ош, бессильно опустив голову.
– Властью, данной мне Древними, милостью судьбы и волею народа, я, Конрад Второй, Серокрыл, прозванный также Молчаливым, отказываю тебе в твоей клятве. Ты не получишь ни звания королевского гвардейца, ни вассальных земель.
По худому лицу Якова Орвиса начала расплываться злорадная улыбка, но король продолжил:
– Однако знай, что твой глас был услышан.
Несколько пар глаз метнулись в сторону монарха. Среди них были и разноцветные глаза самого Оша.
– Тебе будет дарована грамота эмиссара, которая охранит тебя и твоих спутников от мечей наших воинов. Кроме того, ты получишь задание, исполнением которого докажешь свою преданность нашему престолу и своим словам. Ты согласен, орк?
Ош вспомнил рыцарей, благородно вступившихся за них на ристалище.
– Воля короля, – ответил он.
– Адам из дома Олдри, ты сохранишь титул и имя. Но твоим наказанием станут эти орки. Ты привёл их в наш дом, тебе и держать ответ за их деяния. Случись так, что они послужат верой и правдой, в этом будет твоя заслуга. Если же встанут они на путь зла и предательства, не найдётся такого места, где скроешься ты от гнева нашего Величества и всякого доброго человека.
– Воля короля, – согласился Адам, опустившись на одно колено.
Первосвященник отчаянно хотел возразить, но не посмел прервать речь правителя.
– Засим я объявляю этот суд закрытым, – молвил монарх. – Орки вернутся в тюрьму, чтобы покинуть город под покровом ночи. Людей же я более не задерживаю.
Стражники грубо подняли Оша и Зору с колен и сопроводили прочь из зала. За ними молчаливо последовал Адам в сопровождении верного ключника.
Юноша был погружён в свои мысли.
– Какого варга ты вообще полезла туда?
Ош кипел в негодовании. От его недавней холодной отрешённости и апатии не осталось и следа.
– А что мне было делать, Дурной ты Глаз?
– Уж точно не лезть спасать меня, дурёха!
В ожидании ночи, когда добрые люди столицы не смогут увидеть двух орков, покидающих город, Оша и Зору вернули в тюрьму, посадив в одну камеру.
– Да кому ты нужен, дурачина? – парировала Зора. – Ты думаешь, я за этим сюда явилась? Ургаш просто велел прикончить тебя, если люди попытаются дознаться, где наш лагерь!
В этом был смысл. Вождь действительно мог доверить такое дело только Зоре.
– Ладно, забыли, – выдохнул Ош, устало присев на пол. – Ночью в дорогу. Спать давай.
Глава двадцать пятая. На восток
Род Колдриджей мог прерваться, когда Конрад Завоеватель вошёл со своим войском в Варган, но волею судьбы династия уцелела. Когда правитель Адаманта взял в жёны княжну Мару, та настояла, чтобы родственники её сохранили не только свои жизни, но и титулы, присягнув новому господину.
