– Одежда еще не высохла.
– Так бушлат надень, – посоветовал ему Дельный.
Лицо Унылого аж засветилось от счастья. Лейкопластырь отпал, и теперь уродливая рана выглядела, как пиявка. Я от досады аж скривился. С каждой минутой становится все труднее жить на этом милом свете. Пока Унылый надевал мой бушлат со спрятанным артефактом, я взял кусок батона и размазал тушенку по черствой поверхности. Подождал, пока хлеб пропитается, и надкусил.
Ох, как вкусно!
– Давай уже топай, – сказал Чес грузному.
– Сейчас, сейчас, дожую. Минутку, – произнес тот в военном бушлате. Странная жизнь, теперь я одет как сталкер, а он как военный. Хотя утром все было наоборот.
Мы жевали наш сытный обед из батона и тушенки. Для группы голодных мужиков этого оказалось на один зуб.
Доесть не дали. Раздался громкий крик:
– Обходи эту шелуху!
2
– Окрысились! – рявкнул Чес.
Он сразу сориентировался в ситуации. Со злостью выбил недоеденный бутерброд у нашего караульного. Эх, встань он сразу на углу, когда сказал Дельный, и нас не обложили бы красными флажками, как волков на охоте.
Чес вскинул к плечу автомат и, припав на колено, занял позицию у разрушенной стены.
– Дельный, справа! Ботва, прикрыли нам спины!
Ботва – это мы с Унылым. Теперь он стал главным, без вопросов и возмущений. Если ходить по тропам он отдавал на откуп торговцу, то теперь взял инициативу на себя. Все наши четыре жизни сплелись в стальной канат. Дельный взял «калашников», Унылый остался с неизменным ружьем. Все же мне не дали оружия. Я, наверное, так же поступил бы в такой ситуации. Упал на пол, щекой оцарапал доски, вдохнул запах гнили и грибов.
– Просек троих! В балаклавах и кожанках! – крикнул он нам.
– Бандиты, – озвучил общую мысль Дельный, – сдаваться нам нельзя. У меня еще трое!
– Забей! Сейчас я им раскину по понятиям! – довольным голосом крикнул Чес.
Чему тут радоваться, я категорически не понимал. Хотя изменилось отношение к происходящему. Я прислонился к глухой стене, за которой бандиты, а дальше дорога и мост. Это похоже на проклятье, за каждую забранную жизнь нам подбрасывают проблемы.
Унылый водил из стороны в сторону стволом ружья. Заметил, он напуган сильнее, чем на мосту. Там, с каким-то интересом, без страха, он рассматривал тело солдатика. Что ж, своя душонка ближе к телу.
– Давай, давай! Завалим этих козлов!
Ха! Я еще жаловался на голос Чеса. Вот теперь понял, насколько противно выходило кричать у бандита. Словно ему дали выкурить пачку сигарет, а потом прищемили мизинец на ноге.
– Ты за козла ответишь! – крикнул Чес и пальнул короткой очередью из автомата.
– Ложись, пацаны! – раздалась новая команда.
Дельный тоже стрельнул, правда, целился он высоко. Пули попали в тополь, и вниз посыпались сухие ветки. Я приподнялся, выглянул. Так и есть, черные куртки попадали на землю.
– Эй, сталкеры! А ну кинули стволы!
– Ты кого, морда дикая, сталкером обозвал! – разъярился Чес.
В ответ полетели пули. Эх, стена-старичок, держись ровно, спасай внуков! Я привстал на колено и толкнул Унылого.
– Стреляй!
– Куда? – спросил он.
– Да хоть в воздух. Пусть боятся!
Он послушался меня, и бабахнул сразу из двух стволов.
– Шмаляй их! – крикнули со стороны Дельного.
– Я тебя сам обшмаляю! Омлет такой сделаю, что мама с папой не узнают! – заорал Чес и выпустил длинную очередь в бандитов. Весело.
– Прекратить! – Видимо, это голос главного. Выстрелы в нашу сторону затихли, и кто-то обиженно крикнул:
