– Да что тут считать? Людишками двигают эмоции. Скупость, страх или гнев. Военный спецназ притопал на пост, увидел своих парней порванными. Кровь играет, жажда мести, а директива держит, не пускает. Тут удача, приходят сталкеры, падают в ноги и говорят: те, кто обстрелял пост, сейчас будут Ферму штурмовать. Прикинь?
– В натуре…
– Им только с километр вглубь войти и в спину ударить. Как мыслишь, что злые военные сделают с убийцами своих ребят? В клочья порвут, в клочья!
– Фризы… – просипел Борзый.
– Что, фризы? А, понял! Да, против них сыграла репутация. Будь простые разборки бандитов, фиг бы вмешались, а так, отморозки, – тараторил Чес.
Теперь мне стал ясен план бандитов. Да, все сыграно тонко, на психологии. Хотя я, как военный, могу подтвердить, урка четко прочувствовал момент. На миг представил, как военный спецназ осматривает трупы под мостом. Злость переполняла их, а тут подарок судьбы. Три сталкера! Двое побиты, как вшивые собаки, а дядя Сева, на правах старшего, им смог втереть байку. Чуток дальше банда фризов, которые нас держали в плену. Да и хвастались они, как военных под мостом убили…
Борзый повернулся ко мне:
– Завалил?
Я кивнул, и добавил:
– В живот. Этого, наемника покромсали чуток. Куртка счастливая, Борзый. Точно, счастливая.
Он улыбнулся, откинулся назад. Глаза его медленно закрылись.
Левша, осторожно, словно мог разбудить бугра, положил его на землю. Мы встали вокруг него, молча встречая рассвет. Вот был правильный бугор Борзый, и теперь его уже нет.
Чес заметил бегущих к нам людей.
– Левша! Счастье у тебя. Иди брата встречай.
Дельный крутил картонку, морщил лоб:
– Вроде верно. Мы, когда от Полигона отходов шли, то через верх к Хибаре попали, а тут, отсюда путь. Нам за забор возле здания, дальше по холмам и выйдем между тополями.
Чес потянулся:
– Что-то жрать охота. Эй, Унылый, давай шевелись скорее!
К нам направлялся Унылый, что для меня самое приятное, в моем бушлате. Лицо превратилось в отбивную, но он улыбался. Впервые на моей памяти.
– Я это! Я им сказал, что сталкер-новичок и меня били! Вот сюда, по лицу! – возбужденно произнес он и даже показал, как кулак попадает в скулу, – они поверили. Дядю Севу оставили у себя, как самого знающего, а он нас отмазал! Сказал, что знает военную бюрократию и нечего молодым пацанам жизнь портить. И военные поверили!
– Много?
– Не! Вернее, да!
– Унылый, ты определись, – попросил его Дельный.
– Их только десять, зато в брониках, с оружием. Короче, крутые ребята. Они там кладбище устроили. Перестреляли всех, – Унылый осекся, погрустнел и уже обычным унылым голосом спросил: – А где мое ружье?
– Потеряли, – сказал Чес.
Веселое выражение как смыли с лица грузного. Мне стало его жалко. Я толкнул его:
– Да все нормально. Выручило твое ружье. Вон в здание войди и забирай. Только там кровищи много, неприятно, – сказал я.
Он ринулся к зданию, как голодная собака за куском мяса.
– Ты его кровью не испугаешь, – усмехнулся Чес.
Радостные крики раздались над Фермой. Левша крепко обнял брата. Тот слегка отстранился, радостно щебетал, видимо рассказывая, как получилось привлечь военных к нам на помощь.
Их головы находились на одном уровне и разлетелись одновременно. Как спелые арбузы, брошенные на асфальт. Мозги брызнули во все стороны, кровь оросила траву. Куски черепа упали корками, а вслед за ними и тела братьев-близнецов.
– Тварь, – выдохнул Чес.
У меня перехватило дыхание. Казалось, мой мозг ошпарили кипятком. Я замер, не в силах поверить. Еще выстрелы и еще! Бандиты, которые собирали трофеи, падали мертвыми.
