подойти к ней и ощутить ее вкус, с округлившимися глазами он смотрел, как она встала с кресла и с улыбкой направилась к нему сама.
Когда гости вошли в комнату, Женевьева сразу обратила внимание на юношу с серовато-белой косой до талии. Его узкое белое лицо поразило наличием кроваво-красных глаз без какого-либо контура зрачка, одна только красная пелена. Ева ей объяснила: это означает, что обладатель таких глаз очень голоден и испытывает жуткий дискомфорт и боль. Женевьеве стало очень жаль этого высокого юношу. Он совсем юн, а уже перенес столько страданий, и сколько еще вынесет из-за своей аномалии.
Потом ее взгляд плавно переместился на высокого крупного мужчину, стоявшего рядом с ним. Мужчина был более коренастым, широким в плечах, и, возможно, поэтому был больше похож на человека. Остальные рокшане были весьма стройными и, скорее, длинными, чем высокими, обладая пластичной худощавой фигурой, но при этом отличались огромной силой.
Начав осмотр с его тела, взгляд Женевьевы переместился на лицо, и она напряглась, словно перед прыжком с высоты.
Лицо поражало ощущением силы, власти, бескомпромиссности: вишневые глаза, по которым невозможно прочитать мысли собеседника, нос с выступающими широкими крыльями и тонкие губы, сжатые в жесткую линию и подчеркивающие твердый волевой подбородок, – в нем присутствовало все, чего так не хватало Женевьеве. Она слишком мягкая, слишком домашняя и часто идет на компромиссы (но только не с собой). Вот и сейчас она с восхищением следила за мужчиной, с облегчением отметив про себя, что Анита ему понравилась, но не более того. Его лицо никак не изменилось, когда он смотрел на ее сестру, лишь осветилось легкой приятной улыбкой, при виде которой внутри у Женевьевы что-то сжалось в трепетном ожидании. Еще мгновение – и гость повернулся к ней и замер, широко распахнув вишневые глаза, казалось, не дыша, как и она, с жадным вниманием вглядываясь в ее лицо. Женевьева, судорожно переведя дыхание, чуть наклонила голову и заметила, как он медленно, словно с трудом, закрыл глаза, а потом повернулся к Рантаиру и Еве. А она никак не могла перестать его рассматривать, наслаждаясь и впитывая каждую черточку. Через мгновение мужчина повернулся к Женевьеве снова, и именно в этот момент, когда его вишневые глаза снова распахнулись, у нее возникло странное ощущение, что он как будто чем-то удивлен и обнадежен. Ее вниманием и интересом?
Не давая себе времени на раздумья, она порывисто встала с кресла и направилась к Йануру, мягко покачивая бедрами. Она решила: «Эх, похоже, с будущим мужем определилась, пора начинать завоевывать».
Женевьева, мягко улыбаясь, шла к мужчине через всю комнату и заметила, что он снова затаил дыхание, замер и не сводит с нее глаз. Подойдя почти вплотную, она быстро заговорила, продолжая улыбаться:
– Здравствуйте! Мы не знакомы, меня зовут Женевьева. Пока дождешься, чтобы Рантаир представил нас друг другу, можно покрыться плесенью и умереть от старости. Я знаю, что вас зовут эльтар Йанур доран Вайсир! Простите нас с Анитой: мы еще не совсем привыкли к вашим именам, титулам и правилам этикета, да и языка не знаем, но обещаю – скоро научимся. Станем такими же вежливыми, как и Ева с Рантаиром!
Она кокетливо улыбнулась и, протянув руку, взяла ладонь Йанура. Слегка пожав его пальцы, она послала ему огонек симпатии. И в следующий момент почувствовала горячую волну удовольствия, окатившую ее с головы до ног и жарким пламенем вспыхнувшую внизу живота.
Покачнувшись от неожиданного наслаждения, она, не сознавая, что делает, ухватилась рукой за ворот харуза эльтара Вайсира. Уткнувшись лицом ему в грудь, пыталась прийти в себя и все еще продолжала гореть от прикосновения, чувствуя его и, как ни странно, ощущая не просто аромат тела мужчины, но и его энергию. Такое случилось впервые, и Женевьева с легкой усмешкой заметила, что человеческие мужчины пустые и безвкусные по сравнению с Вайсиром. Вот что она искала в других и в поисках чего вытерпела два суперкоротких романа на Земле, а после горького осознания, что это все не для нее, провела столько лет в безнадежной депрессии. И тут вдруг такое!
Отстранившись, Женевьева заглянула Йануру в лицо и замерла. Сжав губы в тонкую линию, словно пытаясь сдержать крик, и закрыв глаза, мужчина явно испытывал то ли боль, то ли удовольствие, крепко сжимая ее руку своей. Он часто дышал, его грудь ходила ходуном, и Женевьева заметила, как по его телу пробегает едва заметная дрожь. Она встревоженно прошептала, вглядываясь в лицо:
– Йанур, вам нехорошо? Вам больно?
Внезапно открывшиеся карие глаза с расширенными зрачками были все еще подернуты прозрачной красной пеленой, но уже больше походили на человеческие, без того жуткого вишневого оттенка. Йанур с восхищением и обожанием посмотрел на девушку и прохрипел:
– Мне очень хорошо, Женевьева, и мне не больно! Спасибо, что так щедро поделились своей энергией. Чем я могу отблагодарить вас за это?
Женя нахмурилась и неуверенно спросила:
– Вы хотите заплатить мне за… еду? – Он кивнул и грустно улыбнулся. – Спасибо, не надо, мне тоже было приятно, и я… Э-э…
Она сконфуженно замолчала и, оглянувшись, заметила, с каким веселым удивлением за ними наблюдают все присутствующие люди и рокшане. Ева хмыкнула:
– Когда со мной и Рантаиром это произошло в первый раз, он тоже пытался мне денег дать. Думаю, даже на такой корабль хватило бы, да. – Она, улыбаясь, посмотрела на мужа, который со счастливой улыбкой кивнул и уткнулся носом ей в шею, а Ева продолжила: – И я сейчас очень хорошо представляю, что ты почувствовала в первый раз, взяв Йанура за руку и испытав на себе такой плотный прямой контакт. Со временем ты привыкнешь!
Заметив румянец смущения на щеках тетки, Ева понимающе усмехнулась. Эти двое еще не осознали себя парой, но остальным уже стало ясно – скоро это обязательно произойдет.
