– Похоже, у вас очень крупная собака.
– Да, он здоровый парень. У него сепарационная тревожность. Он ненавидит, когда я оставляю его одного.
– Вы понимаете, что в наших такси запрещено перевозить собак?
– И в мыслях не было, – ответил Стив.
– Ну хорошо, – сказал мужчина. – За пять сотен я сам к вам приеду. Буду через десять минут.
– Слушайте, есть еще кое-что. Мой, э-э, друг едет с нами. Он страдает агорафобией и…
– Что? Он болен? Мне не нужны больные в моем такси, сэр.
– Нет, нет. Агорафобия означает, что ему не нравится находиться на улице. Когда доберетесь, подъезжайте как можно ближе к дому, потом откройте дверь и посигнальте. Сможете это сделать?
Долгая пауза.
– Мне это не нравится, сэр.
– Что именно вам не нравится? – спросил Стив, крепко зажмурившись и наморщив лоб, чтобы не сорваться. – Пять сотен – отличные чаевые. – Он заставил себя заткнуться и стиснул телефон побелевшими пальцами.
Диспетчер задумался.
– Десять минут, – наконец сказал он. – Приготовьте деньги.
– Это белый кирпичный дом.
– Не сомневаюсь, что он очень хороший. Приготовьте деньги.
Такси появилось одиннадцать минут спустя, белый минивэн с фотографией пирамиды майя в Чичен-Ице на боку. Водитель посигналил. Но не подъехал к парадной двери.
Стив отчаянно пытался что-то придумать. Даже с шестью собаками на лужайке тридцать футов, отделявшие его от минивэна, могли показаться тысячей миль. Он бы не стал пытаться добежать до машины, даже если бы
Водитель снова посигналил. Дрезден подошел к парадной двери, принюхался, зарычал. Посмотрел на Стива.
– Я думаю, черт возьми!
Тянулись секунды. Он выглянул в кухонное окно.
Таксист постучал в парадную дверь.
Стив с Дрезденом переглянулись. Стив ухмыльнулся.
– Иду!
– Сэр, не могли бы вы поторопиться? Мне нужно быстро вернуться в офис.
Стив подковылял к двери и посмотрел в глазок. Единственной собакой на крыльце был ротвейлер. Тейн с пятью остальными стояли на газоне, бдительные стражи под синими, солнечными осенними небесами. Стив достал пистолет, положил ладонь на ручку двери, мысленно сосчитал:
Затем, окровавленный и обмотанный бинтами, распахнул дверь и застрелил ротвейлера. Голова пса взорвалась в вихре крови и грохота. Стив схватил таксиста за рубашку.
– Внутрь!
На лужайке разъяренно залаял Тейн.
Таксист непроизвольно поднял руки и пригнулся.
– Не стреляйте!
Он попятился. Стив отклонился назад, затаскивая их обоих в коридор. Его лодыжка подвернулась, и он упал на спину. Водитель едва не рухнул вместе с ним, но удержался на ногах.
Собаки атаковали дверь. Ледяной голубой глаз Тейна впился в Стива. Когда лапы пса коснулись подъездной дорожки, он прыгнул и…
Стив пнул дверь здоровой ногой, вложив в удар всю силу. Дверь захлопнулась. Долю секунды спустя раздался сочный шлепок – в нее врезался Тейн.
Все еще лежа на спине, Стив развернулся, чтобы разобраться с водителем.
– Не двигайтесь!
Но таксист и не думал двигаться. Дрезден, пятисотфунтовый лев, стоял в нескольких дюймах от него. Водитель был низким, худощавым индусом с кожей цвета карамели. Его глаза широко распахнулись от ужаса. Он поднял руки к лицу, словно сдаваясь или пытаясь защититься. И
