– Старейшины ведь должны есть, спать… Они делятся добычей?
– У них нет семьи, – сообщил Хайки, топая рядом со мной.
– И что это значит? – проворчал Тао.
Мы пробирались все дальше – то вверх, то вниз по камням, словно по огромным ступеням. За водопадами скрывался опасный обрыв. И лишь изредка можно было увидеть зелень внизу.
Покалывание в подушечках моих лап стало сильнее. От скал исходила странная пульсация.
«Это должно иметь значение, – думала я. – Но какое?»
Тао потянулся за бабочкой, безрассудно наклонившись над обрывом.
– Осторожнее! – зашипела я.
Он отпрянул и резко встряхнул головой:
– Ты права, край слишком близко.
Мы замолчали, продолжая медленно идти по узкой тропе, а солнце все выше поднималось в небо. Воздух звенел от пения водопадов. Я погрузилась в грезы, вспоминая свою территорию в Серых землях. Я представляла ее такой, какой никогда не видела: с бутонами и цветами малинты. Воспоминания перемешались с воображаемыми картинами, и я радостно вздохнула.
Время текло, как вода между камнями. Тени становились длиннее, протягиваясь к бурлящим водопадам.
Шерсть на моей спине зашевелилась. Где мы находимся? Странная усталость охватила меня. Лапы онемели. Я могла заснуть прямо там, где стояла. И остаться здесь навсегда. Но вот я сильно моргнула и снова увидела радуги.
– Как это прекрасно! – пробормотал Хайки.
Я проследила за его взглядом. Впереди, над Симми, скала выгибалась аркой. Я заметила очертания паутины. На каждой из тонких нитей висела капля воды.
Хайки вдруг прижал уши и тявкнул:
– Мы здесь уже были.
– Опять паутина… – оглянулся Тао.
– Но этого не может быть, – возразила я, дернув усами. – Мы все время шли вперед вдоль края утеса.
Симми принюхалась к блестящему камню и пискнула:
– Не уверена…
Хайки прижал хвост к боку.
– Что-то тут не так, – проскулил он.
– Здесь спокойно. Вода булькает и бормочет, будто поет, – протянула я, посмотрев на один из водопадов.
– Тебе не кажется, что это сбивает с толку? – вскинулся Хайки.
Я повернула уши, внимательно прислушалась. Музыка воды пронизывала мои мысли. Я попыталась успокоить свой разум, но от водопадов с их чарующим блеском некуда было деться. Сверкание струй словно становилось ярче по мере того, как день угасал.
Хайки нервно облизывал нос.
– Думаю, это лисье искусство, – предположил он.
Мои уши сами собой прижались к голове.
– Какое искусство?
– Водопады, радуги…
«Древние силы стерегут земли, окружающие Камень».
Не это ли имел в виду Сиффрин?
Если быстро моргать, истаивание ослабевает… и вообще, есть кое-что, что лисица может предпринять против других искусств. Я дернула хвостом, в моем горле зародилось ворчание. Затем сосредоточилась и отогнала прочь звуки. С огромным усилием мне удалось прояснить мысли. Музыка притихла, осталось лишь журчание воды. Радуги сверкнули и исчезли.
Я сморщила нос и задумчиво посмотрела на Хайки:
– Знаешь, я думаю, ты прав… – Я встряхнула головой. – Я себя чувствую немножко одурманенной. Это из-за водопадов, так ведь? И ярких красок…
– И звуков тоже, – согласился Хайки.
Симми опустила уши. Усы ее повернулись вперед.
– Чары исчезают, – выдохнула она. – Если как следует сосредоточиться, они больше не действуют! Ты прав, Хайки, должно быть, это лисье искусство! Но кто тут им занимается?
– Может быть, сами Старейшины… – Я бросила осторожный взгляд на водяные каскады, которые низвергались с каменистого края тропы. – Полагаю,
