Десантники «Сил Спасения»

Серпет помедлил, то ли прислушиваясь к чему-то, то ли ловя ускользнувшую мысль, – чтобы не тянуть, начни с ним заниматься завтра же. От полдника до ужина. Да, я помню, тренировка у тебя, кажется. Ну, ничего, один раз можно и пропустить ради общего блага.

Костю от его слов прямо в жар бросило. Ни фига себе подарочек! Не придёшь завтра – подумают, что струсил. Или, того хуже, настучал.

– Сергей Петрович, – быстро заговорил он, пытаясь справиться с комком в горле, – завтра ну никак не получается. У нас ведь полным ходом подготовка к соревнованиям. На первенство Корпуса! Это же честь этажа! Давайте я с ним в другое время позанимаюсь. Хоть ночью, хоть в тихий час.

– Какой ты, однако, эмоциональный, – улыбнулся Серпет. – А я ведь хотел как лучше. – И улыбка исчезла, точно бритвой её отрезало. – Ну ладно. Делай как знаешь. Разумеется, не ночью, не вместо тихого часа. Об этом не может быть и речи. Нарушать режим я, как понимаешь, не позволю. А вообще… – Он снова помолчал, потом сумрачно произнёс: – А вообще будь осмотрительнее. Ну ладно, это разговор в пользу бедных. В общем, подведём итоги. Насчёт Васёнкина с Царьковым – рапорты. С Рыжовым заниматься – хотя бы полчаса в день, но регулярно. Ну, вроде бы и всё. Потопал я, братцы. Работы чёртова уйма, голова кругом идёт и мозги пузырятся.

Серпет встал, потянулся, точно огромный кот, поправил широкой ладонью причёску и вышел, плотно прикрыв за собой дверь.

Глава 4 Болезнь прогрессирует

Сейчас, в темноте, разговор этот всплыл в памяти так ясно, словно кончился минуту назад. И саднило в душе, и не удавалось уснуть. А завтра тоскливо будет подыматься! Но хочешь или не хочешь, а по звонку придётся вскочить первым – он же как-никак Помощник на Группе. И он будет подгонять пинками тех, кто не прочь подремать ещё минутку. А ведь и сам не прочь, выходит, самому себе пинки отвешивать? Смешная получается картинка… Чёрно- синие окна, острый, беспощадный электрический свет…

Но всё это ещё нескоро. Не так уж давно прозвенел отбой. Есть ещё время уснуть. Только бы не лезли в голову всякие мысли… А всё-таки здорово, что Серпет так легко согласился. Правда, он сказал: «Будь осмотрительнее». Нехорошо как-то сказал, со странной ухмылочкой. Впрочем, ухмылочки эти, скорее всего, объясняются плохим настроением.

И всё же Костя чувствовал – сегодняшний Серпет какой-то не такой. Во-первых, ясно было, что ни Рыжов, ни Царьков с Васёнкиным его совершенно не интересовали. Чем-то другим забита у него голова. Но Серпет хитёр, он никогда ничего прямо не скажет. Всё только намёками. А попробуй разберись в его намёках. Тем более неизвестно ещё, для кого эти намёки. Костя не мог избавиться от мысли, что Серпет играл в Групповой какое-то представление, изображал что-то. А на кой ему это надо? Можно подумать, кроме Кости и ребят его слушал кто-то ещё. Но ведь никого больше в Групповой не было. Значит, это всего лишь Костины домыслы. Но отчего же всё так тревожно? Ладно, сейчас лучше не думать об этом, сейчас главное – успокоиться и заснуть.

И сами, непрошеные, появились перед глазами бледно-синие круги, завертелись, задрожали в душном воздухе. Костя вдруг понял, что слеплены они из рыхлого скрипучего снега, хотя, если приглядеться, чем-то смахивают на колечки сигаретного дыма. Получается, дым и снег – одно и то же? И почему он не знал этого раньше?

Между тем кольца начали вытягиваться, сливаться и таять – и вдруг совсем исчезли. Осталось бесконечное снежное поле, и снег оказался не синим, а белым, даже с едва заметным желтоватым отливом, словно лимонный зефир. Снег неглубокий, рассыпчатый, и ногам вовсе не холодно, хотя Костя стоит босиком. Где-то вдали, по левую руку, чернеет изломанный край глухого древнего леса. А солнце то выныривает из-за туч, то снова прячется в серых клочьях небесной ваты.

Место было знакомое. Костя уже не раз попадал сюда. Значит, скоро появится тот, Белый. Теперь он уже не мог вспомнить, откуда взялось такое прозвище. Но иначе его никак и не назовёшь. Белый – он и есть Белый, непонятный Костин мучитель. И негде от него спрятаться, и некуда бежать, везде поле. Придётся ждать.

Белый, как всегда, появился неожиданно. И непонятно откуда. Только что его не было – и вот он медленно скользит над снегом, не оставляя следов, смотрит на Костю своими огромными серыми глазами и улыбается чему-то.

– Ну, привет, Константин, – пробасил он своим низким голосом.

И снова у Кости мелькнула мысль, что голос этот он уже слышал, давным-давно, ещё до приходов Белого.

– Здрасьте, – хмуро ответил Костя, отводя взгляд.

– Что это ты сегодня такой мрачный? – поинтересовался Белый, пристально глядя Косте в глаза.

– Да так. Дела всякие.

– Ну как же, помню, ты у нас человек деловой. Весь в заботах. И в прошлый раз дела были, и раньше ещё. Рассказал бы хоть, что за дела такие.